https://sputnik-ossetia.ru/20230102/vybory-spetsoperatsiya-sotrudnichestvo-s-rf-o-sobytiyakh-2022-go-v-intervyu-s-yuriem-vazagovym-20778434.html
Выборы, спецоперация, сотрудничество с РФ: о событиях 2022-го в интервью с Юрием Вазаговым
Выборы, спецоперация, сотрудничество с РФ: о событиях 2022-го в интервью с Юрием Вазаговым
Sputnik Южная Осетия
В конце каждого года принято подводить некоторые итоги и планировать будущее. О главных политических событиях ушедшего года Sputnik поговорил с главой... 02.01.2023, Sputnik Южная Осетия
2023-01-02T11:22+0300
2023-01-02T11:22+0300
2023-11-30T16:21+0300
южная осетия
интервью
политика
грузия
россия
мнение
итоги года
сво
https://cdnn1.img.sputnik-ossetia.ru/img/07e6/05/08/16632431_0:160:3072:1888_1920x0_80_0_0_01298974565520d5e526275563a0cf5b.jpg
В конце каждого года принято подводить некоторые итоги и планировать будущее. О главных политических событиях ушедшего года Sputnik поговорил с главой информационно-аналитического управления администрации президента Южной Осетии, журналистом и политологом Юрием Вазаговым.– Юрий Павлович, безусловно, главное в ряду политических событий ушедшего года – это выборы президента в Южной Осетии. Избирательная кампания в республике уже можно сказать традиционно была острой и напряженной, внимание избирателей в течение более двух недель было приковано к предвыборным дебатам, которые проходили в прямом эфире. Тем не менее, была ли, на ваш взгляд, у этой предвыборной кампании какая-нибудь отличительная особенность?– Действительно, выборы у нас прошли, как обычно, с накалом страстей, с определенным ажиотажем на фоне обострения внутриполитических противоречий между основными политическими силами. Какие-то принципиальные отличия выделить сложно.С другой стороны, если сравнивать эти выборы с выборами 2012-го и 2017 годов, можно отметить, что были разрушены попытки выстроить определенные схемы, которые были бы направлены на снятие основных конфликтных сюжетов. Эти попытки не увенчались успехом, это стало причиной того, что весь предвыборный дискурс и политические процессы приобрели такую остроту.Еще одно отличие, я бы сказал негативное, для прошедших выборов состоит в том, что риторика сторон была жесткой. В некоторых случаях даже весьма оскорбительной. Конечно, предыдущие выборные кампании тоже сложно назвать образцом политкорректности. Тем не менее, мы, к сожалению, можем констатировать деградацию политической культуры в нашем обществе. И по части подобного рода откровенных обвинений, оскорблений и крайне негативного фона, переходящие в какие-то личностные моменты, прошедшие выборы стали, своего рода, рекордсменами.Это очень негативное явление, которое, прежде всего, ударило по имиджу нашей республики. Видимо, все-таки, наши политики зачастую забывают о том, что наши предвыборные дебаты смотрят не только в Южной Осетии, и у очень многих друзей нашей республики некоторые моменты вызывали откровенное недоумение.Что касается наших недругов, у них, наоборот, был своего рода пропагандистский праздник, поскольку многие их пропагандистские лозунги и тезисы, которыми они швырялись в сторону Южной Осетии на протяжении последних десятилетий, в чем-то находили подтверждение. К сожалению, нам эти негативные последствия еще предстоит преодолеть.Сложно предугадать, как у нас будут проходить последующие кампании, но, мне кажется, одной из главных задач основных политических сил является то, чтобы к следующим выборам свести к минимуму весь этот негатив и перевести все дискуссии, споры и обсуждения в плоскость конкретных вопросов, программ развития республики.Нам нужна адекватная политическая дискуссия, а не то, что происходит на протяжении многих лет в социальных сетях, обществе и так далее. Нам необходимо реанимировать культуру диалога, культуру адекватной политической дискуссии. В противном случае, пример, который показывают наши политики, действует на население, я бы даже сказал, разлагающе. Все эти моменты должны стать предметом достаточно серьезного осмысления. Все причины сложно будет устранить, но какие-то меры надо предпринять, чтобы уровень политической культуры, уровень участников наших политических процессов стал лучше и выше.– Что для этого, на ваш взгляд, надо сделать? Как вы считаете, сделают ли бывшие и будущие участники избирательных процессов выводы из того, что у нас происходило в прошлом году?– На мой взгляд, большинство участников выводов так и не сделало. Может, некоторые задумываются о последствиях, о том, в каком направлении республика должна двигаться дальше, но в целом проблема пока что сохраняется. Видимо, нужно время, чтобы были заметны хоть какие-то подвижки в более позитивную сторону.Я неоднократно отмечал, что это одно из последствий стихийной смены политических поколений. Мы можем вспомнить, что прежние поколения наших политиков, которые действительно прошли через тяжелейшие испытания, прошли суровую школу политической борьбы – касательно и внутренней ситуации, и противоборства с внешним врагом. И для них понятие политической ответственности не было пустым звуком. Мы помним, что при обсуждении каких-то негативных моментов, политических противоречиях чаще всего у представителей этого поколения политиков доминировал принцип "не навредить республике". Было четкое понимание того, что все наши противоречия не должны составлять республике имидж несостоявшегося государства.– То есть, можно сказать, что признание республики и наличие фактора безопасности в лице России сыграли в этом плане негативную роль?– Да, в этом плане у нас очень многие расслабились. Плюс уровень кругозора, уровень подготовки и многие другие факторы опять-таки не в пользу нынешнего поколения политиков. Если сравнивать их с предшественниками, с теми, кто находился в сфере публичной политики Южной Осетии в 90-е и нулевые, то, я думаю, разница заметна.На самотек эти процессы пускать нельзя. Может быть, нам более активно надо продвигать в политику молодых, образованных лидеров и в целом формировать какие-то правила игры. Должно наступить понимание того, что несмотря на признание, несмотря на зонтик безопасности мы должны понимать степень своей ответственности перед жителями республики и будущими поколениями. Мы должны решать все имеющиеся противоречия, не нарушая и не создавая препятствия реализации национальных интересов республики.– Говоря о президентской кампании, наверное, нельзя не затронуть тему референдума, который так и не состоялся. События вокруг этого развивались так стремительно, что население зачастую не успевало за ними следить. Как вы можете охарактеризовать этот период в целом? И как вы считаете, закончилась ли на этом история референдума или мы к ней еще вернемся?– Я думаю, что очень многие в республике понимают подоплеку всех этих процессов. И вопреки распространенному мнению, реальная подоплека связана не просто с предвыборной конкуренцией, а с внешним контекстом, с тем, сто происходило в тот период на постсоветском пространстве, в том числе в регионе Южного Кавказа. То есть, это не только чисто югоосетинский сюжет.Если говорить о собственных мотивах, то к нему можно отнести назначение даты референдума. А в целом этот вопрос имеет более тесную увязку с более сложными геополитическими процессами, которые развернулись на постсоветском пространстве, и которые продолжаются до сих пор. Поэтому однозначной оценки всему этому сложно дать.Да, были определенные мотивы и шаги, которые получили оценку, в том числе со стороны России. Но в целом весь этот сюжет носит более глобальный характер с точки зрения наших масштабов. Исходя из этого, я не исключаю, что в случае резкого изменения внешнеполитической ситуации, в том числе на Южном Кавказе, этот вопрос вновь может стать актуальным.Пока что предпосылок к этому не очень много. Ситуация развивается более-менее предсказуемо. Посмотрим, что принесет нам новый год и последующий период, что будет происходить на Украине, в регионе Южного Кавказа.Мы можем наблюдать, что со стороны киевского режима и поддерживающих его стран, включая США, Польшу, прибалтийские государства, русофобские круги в других странах, прослеживается очень стойкое стремление развязать против России второй фронт с территории Грузии. Эти попытки не прекращаются все прошедшие с начала специальной военной операции месяцы. Регулярно устраиваются провокации, информационные вбросы, ведется активная, агрессивная и насыщенная информационная кампания, чтобы побудить грузинское общество и власти занять более жесткую позицию в отношении России. Им открыто предлагается стать стороной в конфликте.Кроме того, есть шумная группа друзей Украины, представленная рядом бывших американских дипломатов, военных, послов, которая регулярно проводит мероприятия, конференции, дает интервью грузинским и западным СМИ, и призывают Грузию более четко поддержать Украину. Они активно критикуют руководство Грузии, заявляя, что оно помогает России обходить санкции, звучат угрозы сократить американскую финансовую помощь Грузии, ввести персональные санкции против Бидзины Инванишвили и его окружения. Все это свидетельствует о том, что попытки развязать против России второй фронт не утихают.Более того, то, что мы видим в отношениях между Арменией и Азербайджаном, это опять-таки стремление определенных сил отвлечь внимание России с украинского направления. Есть некоторые процессы, говорящие о том, что нечто подобное готовится и в Средней Азии. То есть, ситуация по всему периметру российских границ достаточно сложная.Пока что грузинским властям хватает адекватности и прагматизма избегать подобного рода провокаций, втягивания в войну. Напротив, они извлекают максимум выгоды из создавшейся ситуации – в Грузии экономический рост, экономические процессы пошли в гору и, соответственно, они не хотят этого лишаться, ввязавшись в какие-то санкции и обострения с Россией.По крайней мере, верхушка в Грузии отдает себе отчет, что все экономическое благополучие Грузии, это все благодаря России, и любое осложнение отношений грозит им экономическим крахом и потерей власти. То есть, на самом деле, там нельзя говорить о какой-то пророссийской политике, просто у режима, выстроенного Бидзиной Иванишвили, режим самосохранения работает эффективнее, нежели у того же Саакашвили. Они не хотят терять власть и свои позиции, и продолжение нынешнего прагматического курса для них наилучший способ продлить свое нахождение на политическом олимпе Грузии.– Возвращаясь к вопросу о референдуме, получается, что мы можем к нему вернуться в случае обострения ситуации на Кавказе?– Этот вопрос вновь может стать актуальным в случае непосредственной военной угрозы Южной Осетии, если вдруг в Грузии придут к власти реваншистские силы, а таковые там имеются. Как мы можем наблюдать, большинство населения Грузии действительно поддерживают киевский режим, оказывают всяческую помощь грузинскому легиону, который воюет против российских войск, а грузинский сегмент соцсетей так и пестрит призывами восстановить "территориальную целостность". В дискуссиях с нашими гражданами они прямо угрожают, что "скоро российские базы уйдут, а мы придем и вы никуда уже не денетесь". Мы не должны питать никаких иллюзий в вопросе истинного отношения грузинского общества к Южной Осетии и Абхазии.К тому же военное сотрудничество Грузии и западных стран, прежде всего США, продолжает развиваться, несмотря на некоторые политические разногласия. Поэтому если возникнет реальная угроза, вопрос о референдуме вновь станет актуальным. Это один из вариантов развития ситуации.Возможен и другой сценарий. Например, в той же Абхазии сейчас активными темпами развивают отношения с союзным государством Россия-Белоруссия. То есть, есть разные варианты и пути.– После выборов состоялся визит президента в Москву, встреча с главой МИД России, состоялся плановый визит российских сенаторов в республику, в Москве побывала и делегация наших парламентариев, там же прошла встреча председателей законодательных органов двух стран. Как при новом руководстве в Южной Осетии развивались отношения с главным стратегическим партнером и союзником и чего ожидать в ближайшем будущем?– Мы можем констатировать развитие отношений по всем тем направлениям, которые имели место быть в предыдущие годы, начиная с признания нашей независимости. У нас идет развитие отношений по линии МИД, есть контакты по линии правительств, есть четкое понимание того, как реализуется Инвестпрограмма, ведется подготовка к реализации программы социально-экономического развития, в рамках которой будут реализовываться инвестиционные проекты, направленные на развитие реального сектора экономики.В целом те наработки и процессы, которые у нас развивались весь предыдущий период, получили определенное продолжение. Мы наблюдаем выраженную преемственность тех процессов, которые касаются отношений с Россией, в части восстановления республики, развития экономического сотрудничества. Это касается и решения о присоединении Южной Осетии к договору о Таможенном кодексе Евразийского экономического союза. Другое дело, что было принято также решение ввести определенное регулирование тарифов на уровне правительства. Было опасение, что, если мы примем законодательство Евразийского экономического союза, это приведет к существенному повышению налогов и таможенных тарифов. Но такой подход помог избежать шоковых моментов и задать четкий вектор, в каком направлении должно продвигаться наше сотрудничество в таможенно-экономической сфере.– Наши отношения с Россией неизменно развиваются. Вы отметили экономическую составляющую. Но, на ваш взгляд, развиваем ли мы эти отношения в полную силу, или остаются сферы, где мы не дорабатываем?– Как я уже отметил, наши отношения достаточно продуктивно развиваются в том, что касается восстановления Южной Осетии, вопросов безопасности, координации в сфере внешней политики. Здесь мы можем наблюдать достаточно насыщенные процессы.Достаточно динамично развивается межпарламентское сотрудничество. Я бы сказал, начиная еще с периода до признания нашей республики. То есть, у нас традиция контактов с российскими законодателями уходит корнями еще в 90-е годы. После признания она получила более системную основу. Сейчас после встреч на уровне Госдумы, я думаю, произойдет активизация контактов и с нижней палатой российского парламента.Для Южной Осетии имеет важное значение развивать контакты с обеими палатами, с парламентскими партиями, поскольку очень многое в решении актуальных вопросов зависит от сотрудничества и взаимодействия именно с ними. Вся наша практика межпарламентского взаимодействия говорит именно в пользу этого.Что касается направлений, которые недостаточно объемно и четко реализуются, прежде всего, хотелось бы обратить внимание именно на экономическую составляющую. После тех соглашений, которые были подписаны еще в 2012 году и последующие годы, казалось, что российский рынок для нас огромный и неограниченный, но он, по-прежнему, остается в ряду перспективных направлений. Из-за отсутствия реальных производств, массово ориентированных на экспорт, мы не можем полностью использовать весь потенциал, который заложен в наших отношениях в сфере экономики, и который действительно может стать одним из основных источников пополнения нашего бюджета.Те проекты, которые заложены в программу социально экономического развития, направлены в том числе на решение этой задачи. Пока что мы видим, что в направлении экспорта активно работает швейная фабрика БТК-4, винодельня "Иронсан", но по остальным направлениям мы не можем говорить о каких-то серьезных масштабах. Это именно то направление сотрудничества, в которых мы должны активно развиваться.Соглашения и законодательство в этом направлении нуждаются в достаточно серьезном осмыслении и анализе со стороны профильных специалистов, поскольку регулярно всплывают какие-то моменты, неувязки, недоработки именно в том, что касается законодательного обеспечения инвесторов, облегчения экспорта. Есть много моментов, которые должны проработать специалисты обоих стран и создать максимально комфортную среду для того, чтобы у нас, наконец, начали открываться производства, в том числе экспортно-ориентированные.– Какие еще политические события в 2022 году вы можете отметить?– Прежде всего, конечно, необходимо выделить роль событий на украинском направлении, специальную военную операцию. Все это сыграло в жизни нашего общества не меньшую роль, чем те же президентские выборы. Большое количество наших молодых ребят – для нас это большие масштабы – участвуют в спецоперации на стороне России, поддерживают дружественные нам ДНР и ЛНР. Соответственно, внимание всего общества в ежедневном режиме приковано к тому, что происходит на фронтах СВО. К сожалению, есть потери, которые для нас очень болезненны. Мы также наблюдаем вовлеченность общества в поддержку наших добровольцев, инициативы по собору гуманитарной помощи. В этих процессах принимает участие и руководство республики, мы можем вспомнить визит президента Южной Осетии с грузом для бойцов СВО.Учитывая продолжение этой кампании, думаю, наше общество и дальше будет очень пристально и неравнодушно отслеживать эти процессы. Мы должны понимать, что дело не только в личном отношении, поскольку у каждого из нас там воюет друг, родственник, сосед или просто знакомый. Есть еще и политические аспекты. Как я уже говорил, западные политики и многие в Грузии напрямую увязывают исход спецоперации с тем, как будут развиваться процессы на Кавказе. То есть, четко звучит посыл, что после Украины должны быть Южная Осетия и Абхазия. Наша судьба и процессы, которые происходят вокруг нас, во многом будут зависеть от того, в какую сторону будут протекать процессы вокруг бывшей Украины.
https://sputnik-ossetia.ru/20220510/oni-byli-dostatochno-predskazuemymi-vazagov-ob-itogakh-vyborov-prezidenta-v-yuzhnoy-osetii-16656590.html
https://sputnik-ossetia.ru/20220831/prezident-prodemonstriroval-svoy-stil-pravleniya-chem-zapomnilis-pervye-sto-dney-gagloeva-18598392.html
https://sputnik-ossetia.ru/20220613/popytki-shantazha-rossii-besperspektivny-pochemu-evropa-khochet-naladit-otnosheniya-s-moskvoy-17107952.html
https://sputnik-ossetia.ru/20220909/sotrudnichestvo-budet-rasshiryatsya-chto-dast-yuzhnoy-osetii-kontseptsiya-gumanitarnoy-politiki-rf-18792176.html
https://sputnik-ossetia.ru/20220224/zakonomernyy-itog-yugoosetinskiy-ekspert-yuriy-vazagov-o-rossiyskoy-spetsoperatsii-v-donbasse-15644076.html
грузия
россия
Sputnik Южная Осетия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
2023
Sputnik Южная Осетия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Новости
ru_OS
Sputnik Южная Осетия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Sputnik Южная Осетия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
южная осетия, интервью, политика, грузия, россия, мнение, итоги года, сво
южная осетия, интервью, политика, грузия, россия, мнение, итоги года, сво
В конце каждого года принято подводить некоторые итоги и планировать будущее. О главных политических событиях ушедшего года Sputnik поговорил с главой информационно-аналитического управления администрации президента Южной Осетии, журналистом и политологом Юрием Вазаговым.
– Юрий Павлович, безусловно, главное в ряду политических событий ушедшего года – это выборы президента в Южной Осетии. Избирательная кампания в республике уже можно сказать традиционно была острой и напряженной, внимание избирателей в течение более двух недель было приковано к предвыборным дебатам, которые проходили в прямом эфире. Тем не менее, была ли, на ваш взгляд, у этой предвыборной кампании какая-нибудь отличительная особенность?
– Действительно, выборы у нас прошли, как обычно, с накалом страстей, с определенным ажиотажем на фоне обострения внутриполитических противоречий между основными политическими силами. Какие-то принципиальные отличия выделить сложно.
С другой стороны, если сравнивать эти выборы с выборами 2012-го и 2017 годов, можно отметить, что были разрушены попытки выстроить определенные схемы, которые были бы направлены на снятие основных конфликтных сюжетов. Эти попытки не увенчались успехом, это стало причиной того, что весь предвыборный дискурс и политические процессы приобрели такую остроту.
Еще одно отличие, я бы сказал негативное, для прошедших выборов состоит в том, что риторика сторон была жесткой. В некоторых случаях даже весьма оскорбительной. Конечно, предыдущие выборные кампании тоже сложно назвать образцом политкорректности. Тем не менее, мы, к сожалению, можем констатировать деградацию политической культуры в нашем обществе. И по части подобного рода откровенных обвинений, оскорблений и крайне негативного фона, переходящие в какие-то личностные моменты, прошедшие выборы стали, своего рода, рекордсменами.
Это очень негативное явление, которое, прежде всего, ударило по имиджу нашей республики. Видимо, все-таки, наши политики зачастую забывают о том, что наши предвыборные дебаты смотрят не только в Южной Осетии, и у очень многих друзей нашей республики некоторые моменты вызывали откровенное недоумение.
Что касается наших недругов, у них, наоборот, был своего рода пропагандистский праздник, поскольку многие их пропагандистские лозунги и тезисы, которыми они швырялись в сторону Южной Осетии на протяжении последних десятилетий, в чем-то находили подтверждение. К сожалению, нам эти негативные последствия еще предстоит преодолеть.
Сложно предугадать, как у нас будут проходить последующие кампании, но, мне кажется, одной из главных задач основных политических сил является то, чтобы к следующим выборам свести к минимуму весь этот негатив и перевести все дискуссии, споры и обсуждения в плоскость конкретных вопросов, программ развития республики.
Нам нужна адекватная политическая дискуссия, а не то, что происходит на протяжении многих лет в социальных сетях, обществе и так далее. Нам необходимо реанимировать культуру диалога, культуру адекватной политической дискуссии. В противном случае, пример, который показывают наши политики, действует на население, я бы даже сказал, разлагающе. Все эти моменты должны стать предметом достаточно серьезного осмысления. Все причины сложно будет устранить, но какие-то меры надо предпринять, чтобы уровень политической культуры, уровень участников наших политических процессов стал лучше и выше.
– Что для этого, на ваш взгляд, надо сделать? Как вы считаете, сделают ли бывшие и будущие участники избирательных процессов выводы из того, что у нас происходило в прошлом году?
– На мой взгляд, большинство участников выводов так и не сделало. Может, некоторые задумываются о последствиях, о том, в каком направлении республика должна двигаться дальше, но в целом проблема пока что сохраняется. Видимо, нужно время, чтобы были заметны хоть какие-то подвижки в более позитивную сторону.
Я неоднократно отмечал, что это одно из последствий стихийной смены политических поколений. Мы можем вспомнить, что прежние поколения наших политиков, которые действительно прошли через тяжелейшие испытания, прошли суровую школу политической борьбы – касательно и внутренней ситуации, и противоборства с внешним врагом. И для них понятие политической ответственности не было пустым звуком. Мы помним, что при обсуждении каких-то негативных моментов, политических противоречиях чаще всего у представителей этого поколения политиков доминировал принцип "не навредить республике". Было четкое понимание того, что все наши противоречия не должны составлять республике имидж несостоявшегося государства.
– То есть, можно сказать, что признание республики и наличие фактора безопасности в лице России сыграли в этом плане негативную роль?
– Да, в этом плане у нас очень многие расслабились. Плюс уровень кругозора, уровень подготовки и многие другие факторы опять-таки не в пользу нынешнего поколения политиков. Если сравнивать их с предшественниками, с теми, кто находился в сфере публичной политики Южной Осетии в 90-е и нулевые, то, я думаю, разница заметна.
На самотек эти процессы пускать нельзя. Может быть, нам более активно надо продвигать в политику молодых, образованных лидеров и в целом формировать какие-то правила игры. Должно наступить понимание того, что несмотря на признание, несмотря на зонтик безопасности мы должны понимать степень своей ответственности перед жителями республики и будущими поколениями. Мы должны решать все имеющиеся противоречия, не нарушая и не создавая препятствия реализации национальных интересов республики.
– Говоря о президентской кампании, наверное, нельзя не затронуть тему референдума, который так и не состоялся. События вокруг этого развивались так стремительно, что население зачастую не успевало за ними следить. Как вы можете охарактеризовать этот период в целом? И как вы считаете, закончилась ли на этом история референдума или мы к ней еще вернемся?
– Я думаю, что очень многие в республике понимают подоплеку всех этих процессов. И вопреки распространенному мнению, реальная подоплека связана не просто с предвыборной конкуренцией, а с внешним контекстом, с тем, сто происходило в тот период на постсоветском пространстве, в том числе в регионе Южного Кавказа. То есть, это не только чисто югоосетинский сюжет.
Если говорить о собственных мотивах, то к нему можно отнести назначение даты референдума. А в целом этот вопрос имеет более тесную увязку с более сложными геополитическими процессами, которые развернулись на постсоветском пространстве, и которые продолжаются до сих пор. Поэтому однозначной оценки всему этому сложно дать.
Да, были определенные мотивы и шаги, которые получили оценку, в том числе со стороны России. Но в целом весь этот сюжет носит более глобальный характер с точки зрения наших масштабов. Исходя из этого, я не исключаю, что в случае резкого изменения внешнеполитической ситуации, в том числе на Южном Кавказе, этот вопрос вновь может стать актуальным.
Пока что предпосылок к этому не очень много. Ситуация развивается более-менее предсказуемо. Посмотрим, что принесет нам новый год и последующий период, что будет происходить на Украине, в регионе Южного Кавказа.
Мы можем наблюдать, что со стороны киевского режима и поддерживающих его стран, включая США, Польшу, прибалтийские государства, русофобские круги в других странах, прослеживается очень стойкое стремление развязать против России второй фронт с территории Грузии. Эти попытки не прекращаются все прошедшие с начала специальной военной операции месяцы. Регулярно устраиваются провокации, информационные вбросы, ведется активная, агрессивная и насыщенная информационная кампания, чтобы побудить грузинское общество и власти занять более жесткую позицию в отношении России. Им открыто предлагается стать стороной в конфликте.
Кроме того, есть шумная группа друзей Украины, представленная рядом бывших американских дипломатов, военных, послов, которая регулярно проводит мероприятия, конференции, дает интервью грузинским и западным СМИ, и призывают Грузию более четко поддержать Украину. Они активно критикуют руководство Грузии, заявляя, что оно помогает России обходить санкции, звучат угрозы сократить американскую финансовую помощь Грузии, ввести персональные санкции против Бидзины Инванишвили и его окружения. Все это свидетельствует о том, что попытки развязать против России второй фронт не утихают.
Более того, то, что мы видим в отношениях между Арменией и Азербайджаном, это опять-таки стремление определенных сил отвлечь внимание России с украинского направления. Есть некоторые процессы, говорящие о том, что нечто подобное готовится и в Средней Азии. То есть, ситуация по всему периметру российских границ достаточно сложная.
Пока что грузинским властям хватает адекватности и прагматизма избегать подобного рода провокаций, втягивания в войну. Напротив, они извлекают максимум выгоды из создавшейся ситуации – в Грузии экономический рост, экономические процессы пошли в гору и, соответственно, они не хотят этого лишаться, ввязавшись в какие-то санкции и обострения с Россией.
По крайней мере, верхушка в Грузии отдает себе отчет, что все экономическое благополучие Грузии, это все благодаря России, и любое осложнение отношений грозит им экономическим крахом и потерей власти. То есть, на самом деле, там нельзя говорить о какой-то пророссийской политике, просто у режима, выстроенного Бидзиной Иванишвили, режим самосохранения работает эффективнее, нежели у того же Саакашвили. Они не хотят терять власть и свои позиции, и продолжение нынешнего прагматического курса для них наилучший способ продлить свое нахождение на политическом олимпе Грузии.
– Возвращаясь к вопросу о референдуме, получается, что мы можем к нему вернуться в случае обострения ситуации на Кавказе?
– Этот вопрос вновь может стать актуальным в случае непосредственной военной угрозы Южной Осетии, если вдруг в Грузии придут к власти реваншистские силы, а таковые там имеются. Как мы можем наблюдать, большинство населения Грузии действительно поддерживают киевский режим, оказывают всяческую помощь грузинскому легиону, который воюет против российских войск, а грузинский сегмент соцсетей так и пестрит призывами восстановить "территориальную целостность". В дискуссиях с нашими гражданами они прямо угрожают, что "скоро российские базы уйдут, а мы придем и вы никуда уже не денетесь". Мы не должны питать никаких иллюзий в вопросе истинного отношения грузинского общества к Южной Осетии и Абхазии.
К тому же военное сотрудничество Грузии и западных стран, прежде всего США, продолжает развиваться, несмотря на некоторые политические разногласия. Поэтому если возникнет реальная угроза, вопрос о референдуме вновь станет актуальным. Это один из вариантов развития ситуации.
Возможен и другой сценарий. Например, в той же Абхазии сейчас активными темпами развивают отношения с союзным государством Россия-Белоруссия. То есть, есть разные варианты и пути.
– После выборов состоялся визит президента в Москву, встреча с главой МИД России, состоялся плановый визит российских сенаторов в республику, в Москве побывала и делегация наших парламентариев, там же прошла встреча председателей законодательных органов двух стран. Как при новом руководстве в Южной Осетии развивались отношения с главным стратегическим партнером и союзником и чего ожидать в ближайшем будущем?
– Мы можем констатировать развитие отношений по всем тем направлениям, которые имели место быть в предыдущие годы, начиная с признания нашей независимости. У нас идет развитие отношений по линии МИД, есть контакты по линии правительств, есть четкое понимание того, как реализуется Инвестпрограмма, ведется подготовка к реализации программы социально-экономического развития, в рамках которой будут реализовываться инвестиционные проекты, направленные на развитие реального сектора экономики.
В целом те наработки и процессы, которые у нас развивались весь предыдущий период, получили определенное продолжение. Мы наблюдаем выраженную преемственность тех процессов, которые касаются отношений с Россией, в части восстановления республики, развития экономического сотрудничества. Это касается и решения о присоединении Южной Осетии к договору о Таможенном кодексе Евразийского экономического союза. Другое дело, что было принято также решение ввести определенное регулирование тарифов на уровне правительства. Было опасение, что, если мы примем законодательство Евразийского экономического союза, это приведет к существенному повышению налогов и таможенных тарифов. Но такой подход помог избежать шоковых моментов и задать четкий вектор, в каком направлении должно продвигаться наше сотрудничество в таможенно-экономической сфере.
– Наши отношения с Россией неизменно развиваются. Вы отметили экономическую составляющую. Но, на ваш взгляд, развиваем ли мы эти отношения в полную силу, или остаются сферы, где мы не дорабатываем?
– Как я уже отметил, наши отношения достаточно продуктивно развиваются в том, что касается восстановления Южной Осетии, вопросов безопасности, координации в сфере внешней политики. Здесь мы можем наблюдать достаточно насыщенные процессы.
Достаточно динамично развивается межпарламентское сотрудничество. Я бы сказал, начиная еще с периода до признания нашей республики. То есть, у нас традиция контактов с российскими законодателями уходит корнями еще в 90-е годы. После признания она получила более системную основу. Сейчас после встреч на уровне Госдумы, я думаю, произойдет активизация контактов и с нижней палатой российского парламента.
Для Южной Осетии имеет важное значение развивать контакты с обеими палатами, с парламентскими партиями, поскольку очень многое в решении актуальных вопросов зависит от сотрудничества и взаимодействия именно с ними. Вся наша практика межпарламентского взаимодействия говорит именно в пользу этого.
Что касается направлений, которые недостаточно объемно и четко реализуются, прежде всего, хотелось бы обратить внимание именно на экономическую составляющую. После тех соглашений, которые были подписаны еще в 2012 году и последующие годы, казалось, что российский рынок для нас огромный и неограниченный, но он, по-прежнему, остается в ряду перспективных направлений. Из-за отсутствия реальных производств, массово ориентированных на экспорт, мы не можем полностью использовать весь потенциал, который заложен в наших отношениях в сфере экономики, и который действительно может стать одним из основных источников пополнения нашего бюджета.
Те проекты, которые заложены в программу социально экономического развития, направлены в том числе на решение этой задачи. Пока что мы видим, что в направлении экспорта активно работает швейная фабрика БТК-4, винодельня "Иронсан", но по остальным направлениям мы не можем говорить о каких-то серьезных масштабах. Это именно то направление сотрудничества, в которых мы должны активно развиваться.
Соглашения и законодательство в этом направлении нуждаются в достаточно серьезном осмыслении и анализе со стороны профильных специалистов, поскольку регулярно всплывают какие-то моменты, неувязки, недоработки именно в том, что касается законодательного обеспечения инвесторов, облегчения экспорта. Есть много моментов, которые должны проработать специалисты обоих стран и создать максимально комфортную среду для того, чтобы у нас, наконец, начали открываться производства, в том числе экспортно-ориентированные.
– Какие еще политические события в 2022 году вы можете отметить?
– Прежде всего, конечно, необходимо выделить роль событий на украинском направлении, специальную военную операцию. Все это сыграло в жизни нашего общества не меньшую роль, чем те же президентские выборы. Большое количество наших молодых ребят – для нас это большие масштабы – участвуют в спецоперации на стороне России, поддерживают дружественные нам ДНР и ЛНР. Соответственно, внимание всего общества в ежедневном режиме приковано к тому, что происходит на фронтах СВО. К сожалению, есть потери, которые для нас очень болезненны. Мы также наблюдаем вовлеченность общества в поддержку наших добровольцев, инициативы по собору гуманитарной помощи. В этих процессах принимает участие и руководство республики, мы можем вспомнить визит президента Южной Осетии с грузом для бойцов СВО.
Учитывая продолжение этой кампании, думаю, наше общество и дальше будет очень пристально и неравнодушно отслеживать эти процессы. Мы должны понимать, что дело не только в личном отношении, поскольку у каждого из нас там воюет друг, родственник, сосед или просто знакомый. Есть еще и политические аспекты. Как я уже говорил, западные политики и многие в Грузии напрямую увязывают исход спецоперации с тем, как будут развиваться процессы на Кавказе. То есть, четко звучит посыл, что после Украины должны быть Южная Осетия и Абхазия. Наша судьба и процессы, которые происходят вокруг нас, во многом будут зависеть от того, в какую сторону будут протекать процессы вокруг бывшей Украины.
