Диана Козаева, Sputnik
В июне этого года министерство культуры Южной Осетии возглавила один из лучших журналистов республики Рада Дзагоева. В первом эксклюзивном интервью Sputnik она рассказала о том, как ей далось решение занять ответственный пост в новом Кабмине, о будущем национальной хореографии и предстоящих культурных событиях.
– Ваша карьера – это карьера успешного журналиста. И вот сейчас вы вдруг возглавили министерство культуры. Это назначение стало для вас неожиданностью? Как вам дается такая профессиональная трансформация?
– Знаете, я, наверное, пока не пришла бы на интервью, потому что еще рано говорить о каких-то успехах. Но я понимаю всю важность работы СМИ и то, каково бывает журналисту, когда тот или иной чиновник многократно игнорирует необходимость общения с прессой.
Еще раз повторюсь, что пока рано подводить какие-то итоги, тем не менее уже есть понимание, с чем мне придется столкнуться в моей работе и что делать, чтобы наша культура получила новый импульс в своем развитии.
Что касается профессиональной трансформации, то журналистика мне в моей сегодняшней деятельности определенно помогла. У меня есть полное представление того, что происходит в сфере национальной культуры, я много лет занималась именно этим направлением – освещала деятельность театра, писала про видных деятелей культуры, много с ними общалась, поэтому знаю, что их волнует, каковы болевые точки и мешающие прогрессу факторы.
Другое дело, что не совсем и не всегда у нас есть возможности, чтобы развивать то или иное направление, в данном случае культуру, в соответствии с требованиями сегодняшнего дня.
Что касается моего ухода из СМИ, то, наверное, в жизни каждого человека наступает этап, когда он понимает, что нужны перемены. Он видит, что изо дня в день продолжается одно и то же. Возможно, ты достигаешь определенного уровня, тебе говорят, что у тебя хороший слог, ты пишешь хорошие материалы. А дальше уже никакого развития.
Тем не менее, для меня предложение президента и мое назначение были несколько неожиданными. Да и решение о том, чтобы возглавить культурное ведомство, далось мне непросто, потому что я понимала, какой объем работы мне предстоит и какое сложное направление мне придется если не развивать, то хотя бы сделать какие-то шаги, чтобы мы начали, наконец, развиваться. А у нас есть что развивать.
Мне кажется, что я когда-нибудь обязательно вернусь в журналистику, потому что это моя профессия. И это дело моей жизни. Но это не значит, что с позиции сегодняшнего дня я рассматриваю свою деятельность в сфере культуры, как нечто временное.
– Вы сказали, у нас есть что развивать, и этому сложно что-то возразить, поскольку у осетинского народа действительно богатая культура. Как, по вашему мнению, достаточно ли она развита сейчас в литературе, музыке, живописи, других областях? Какие сферы культуры в наибольшей степени нуждаются в господдержке?
– Мне трудно ответить на этот вопрос, потому что мне кажется, что нет такого направления, о котором бы я сегодня сказала, что удовлетворена тем, что наблюдаю. Да, вы совершенно правы, что сфера культуры нуждается в поддержке. И, наверное, очень сложно представить государство, которое "заказывает" культурный прорыв за три с половиной миллиона рублей. Именно столько у нас заложено на этот год по программе развития культуры.
Сразу оговорюсь, что даже из этих средств 1,2 миллиона рублей уходит на поддержку трех творческих союзов – писателей, журналистов и художников. Мне очень сложно представить, как на оставшиеся средства помочь всем коллективам, которые у нас есть, дать им толчок и начать идти по пути развития.
То, что мы, например, наблюдаем сегодня в сфере литературы, осетинского художественного слова – это удручает. Мне сложно представить, что будет с нами, с осетинской культурой лет через десять или двадцать. Да, у нас есть богатая осетинская культура, основу которой заложил Коста, есть богатое наследие 20 века – наши выдающиеся, гениальные писатели и поэты: Алеш Гучмазов, Исидор Козаев, Владимир Икаев, Таймураз Хаджеты и многие другие. То же наследие Нафи Джусойты – это национальное достояние на века. В то же время сейчас мы наблюдаем фактическое отсутствие писателей, поэтов высшей пробы. Да, есть люди, которые пишут на осетинском языке в разных жанрах, но, пусть никто не обижается, это не совсем то, что нам надо. Я боюсь, что начало 21 века для осетинской литературы, по крайней мере, на юге Осетии, останется в истории, как период наибольшего упадка. Об этом надо задумываться.
Если мы говорим о развитии культуры, то это, наверное, в первую очередь подготовка кадров. Если взять биографии всех наших писателей второй половины 20 века, то все они помимо блестящего таланта, получили еще и хорошее образование. И наших писателей знали не только в Южной Осетии, их произведения переводили на многие языки. Но сегодня такой подготовки кадров у нас нет. Никто не желает поступать в литературные институты, лингвистические вузы. Молодежь не проявляет интереса к литературе.
Что касается изобразительного искусства, оно в относительно лучшем состоянии. Наши художники: Борис Санакоев, Лаврентий Касоев, Мурат Шавлохов, Григорий Котаев – это ученики золотой плеяды мастеров живописи, многие из которых в свою очередь учились у гениального Туганова. У нас сегодня в изобразительном искусстве есть имена, олицетворяющие профессионализм. Это и Тамерлан Цховребов, и Аркадий Кумаритов, и Ахсартаг Алборов, и другие художники. Нация, у которой есть будущее в лице такого художника, как Вадим Каджаев, может по праву гордиться своими мастерами кисти. В этой сфере у нас есть и другие молодые специалисты, за которыми будущее и которые будут делать имя Осетии в области живописи.
Когда мы говорим о национальной хореографии, мы должны понимать, что это не школьный кружок. Мы упустили суть понятия "национальная хореография" на каком-то этапе нашей жизни. Как могло случиться так, что фактически на грани закрытия оказалась хореографическая школа-студия, которую в самые сложные годы основал наш выдающийся хореограф Мэлс Шавлохов. Десять лет школа не имела своего помещения, она не могла принимать детей и за это время фактически развалилась. Кроме того, оставались штатные единицы, и коллектив просто получал зарплату, школа не функционировала.
На это указали и в прошлом году во время проверки российского казначейства, были предписания о том, чтобы выправить ситуацию. Но за это время ничего не изменилось, кроме того, ушел из жизни Мэлс Мухтарович. А школа как была, так и оставалась на задворках нашего внимания.
Сейчас мы временно определили школу в киноконцертный зал "Чермен", чтобы она начала работать. Главное – собрать коллектив и набрать детей. Вопрос здания – это первое, что надо решить, это одна из главных задач, которые сегодня в повестке. Мы подготовили обоснования, чтобы строительство здания для хореографической школы было внесено в Инвестпрограмму. Есть понимание со стороны правительства, югоосетинской части Межправкомиссии, и я надеюсь, что мы найдем понимание и со стороны наших российских коллег. Потому что это для нас на самом деле важно. Это школа, которая будет учить основам хореографии, готовить настоящих специалистов. То, что мы сегодня наблюдаем, когда зачастую в госансамбль "Симд" набирают людей с улицы, этого быть не должно.
Менять что-то сразу в системе культуры не получится. Это и вопрос подготовки кадров, и привлечения определенных средств. Главное – начать с чего-то, а дальше ситуация покажет.
– Вы отметили, что не все так плохо с нашим изобразительным искусством, с нашей хореографией, у нас есть музыкальные школы, музучилище. Почему же, на ваш взгляд, наша современная литература осталась где-то на задворках?
– Это, наверное, обусловлено и тем, что новое поколение не интересуется этим направлением. Да, танцевать – это красиво, и молодежь к этому стремится, к изобразительному искусству есть определенный интерес. Но, как вы правильно заметили, литература осталась на задворках нашего внимания. Молодежь ориентируется на личности, на профессионалов. Видимо, нет таких ориентиров, за которыми бы пошло новое поколение.
Из ныне здравствующих наших писателей есть Мелитон Казиев. Он может передавать свои знания, свой опыт новым поколениям, но в литературе все же важен талант. И хорошее образование.
– Давайте поговорим о нашем любимом Цхинвале. Я не помню, чтобы у нас отмечали день нашей столицы. В этом году у города Цхинвал круглая дата – 1760 лет. Планируете ли какие-нибудь мероприятия? Может ли празднование дня города стать традицией?
– В первую очередь, должна быть инициатива администрации столицы. Во-вторых, есть комиссия по проведению государственно-значимых мероприятий. Нужно решение комиссии, чтобы определить дату. Но никто этим не занимался. Если будет определен день, если будет праздник, то, конечно, министерство культуры будет готовиться к этому праздничному дню и готовить определенную культурную программу. Пока мне больше нечего сказать.
Рада Дзагоева
© Sputnik / Natalia Airiyan
– Наши архитектурные памятники не в лучшем состоянии. Как решать эту проблему, как сохранить это богатейшее наследие? Сейчас много говорят про Старый мост, Минстрой считает, что его стоит снести. Говорилось, что у Минкультуры иное мнение. Какой, по-вашему, должна быть судьба этого памятника?
– Я согласна, что памятники архитектуры у нас сегодня в удручающем состоянии. Много лет этим никто не занимался – то война, то послевоенное восстановление. И все эти годы, особенно последние 30 лет, они разрушались, и это было просто никому не интересно. Чтобы говорить о том, как сохранить архитектурные памятники, в первую очередь, нужен утвержденный правительством реестр, куда будут внесены памятники культуры, архитектурного и исторического наследия. У нас есть многовековые сооружения, но чтобы они находились под охраной государства, надо утвердить реестр и придать ему форму документа, гарантирующего защиту законом каждому объекту, который в нем значится. Этого до сих пор не сделано. В министерстве культуры есть соответствующий отдел, который занимается сбором информации для этого реестра, уже есть его проект. К ноябрю мы должны его подготовить и вынести на заседание правительства. Это первый шаг.
Второй шаг заключается в том, что необходим план по восстановлению этих памятников, которые практически все требуют немедленной реставрации, потому что пройдет еще лет пять-десять и их просто не будет. Очень тревожные сигналы поступают из Музея Ксанских эриставов в Ленингорском районе, есть и другие объекты, которые нуждаются в срочной реставрации, но на это просто нет средств. Это все надо закладывать, обосновывать, и этим надо заниматься серьезно. На это никогда не было средств, и я думаю, что найти их будет очень и очень непросто. Тем не менее, этот вопрос должен стать одним из приоритетных, потому что, еще раз повторюсь, через какое-то время этих памятников попросту не станет. Они саморазрушаются, и мы можем недосчитаться серьезного количества наших памятников. И в таком случае говорить о том, что это древняя земля, на которой издревле живут осетины, будет сложно.
Что касается судьбы Старого моста, я каким-то образом уже ответила на вопрос. Это старая часть нашего города. Но мост не внесен в реестр памятников, охраняемых государством. Есть мнение министерства строительства, которое закреплено заключениями специалистов, что мост может обрушиться, причем совершенно для нас неожиданно. Я понимаю это, но, вместе с тем, у министерства культуры есть свое мнение, тоже закрепленное заключением других специалистов – мост нужно сохранить, как памятник истории города. Это старая часть нашего города, которую разрушать нельзя, ее надо сохранить. Мост должен быть отреставрирован, но в Минстрое говорят, что это огромные деньги, которых у Южной Осетии нет. И даже если его оставят в нынешнем виде, он может разрушиться через какое-то время.
Цхинвал и сегодня уже выглядит по-другому. В нем не осталось ничего от того, что еще помнит наше поколение. Должна быть какая-то старая часть нашего города, родная, узнаваемая каждому осетину, который здесь вырос и живет.
– Последние годы у нас появилась такая практика, когда представители отдельных фамилий сами берутся за восстановление фамильных башен, храмов в родовых селах, дзуаров. Как вы к этому относитесь?
– Это очень хорошая тенденция. Насколько я знаю, сейчас тоже восстанавливаются два дзуара (святилища) – один в селе Жриа, а второй восстанавливают на средства фамилии Валиевых в Зонкарском ущелье. В селе Жриа святилище разрушилось в результате землетрясения, в Зонкаре оно саморазрушалось много лет. В обоих случаях были обращения в министерство культуры, все проекты были согласованы. Они будут строить эти святилища максимально приближенно к тем, которые там были. Наши специалисты тоже время от времени контролируют этот процесс.
Но это отдельные энтузиасты, а мне кажется, что нужна комплексная государственная программа, потому что эти церкви, святилища, которые имеют и историческое значение, строятся на средства отдельных людей. Работа огромная, но нужна программа и соответствующие средства.
– Немало сказано и про развитие туризма, причем в том смысле, что в Южной Осетии есть на что посмотреть – на природные красоты и древние памятники архитектуры. Что еще, на ваш взгляд, может привлечь туриста в культурном плане? Что сегодня можно назвать культурным брендом республики?
– Сложно определить так сразу. То, что мы наблюдаем в сфере туризма – это какой-то дикий любительский туризм. И он держится на отдельных энтузиастах, таких как Гурам Карсанов и Юрий Бетеев.
Конечно, у нас в республике должна быть этнодеревня, с башнями, с национальными деревянными домами, орнаментом. Это было бы привлекательно для человека, который живет, к примеру, в Москве, и слышал про Осетию только через СМИ. В этой этнодеревне должны быть народные промыслы, чтобы там можно было увидеть процесс приготовления сыра, пирогов, дзыкка. Все то, чем мы славимся, и то, что у нас получается лучше, чем у других.
Если продолжить про туризм, то даже въезд в республику со стороны Рукского тоннеля удручает. Кроме того, что горы красивые, вокруг прекрасная природа, туристу, заезжающему к нам, ничего не скажет о том, что это Осетия. Рассчитывать на силы отдельных энтузиастов в данном случае не совсем правильно. Если мы говорим о развитии государства, о развитии культуры, то мы должны от чего-то отталкиваться и работать по определенной программе. Естественно, с привлечением немалых финансовых средств. Без этого никак. На энтузиазме в современном мире уже далеко не уйдешь.
– Часто можно услышать, что в наших ведущих творческих коллективах (ансамбль "Симд", Госдрамтеатр) происходят скандалы. Как вы считаете, может быть, для них, как для людей творческих, это нормально, или с этим нужно что-то делать?
– Я думаю, что скандалы не должны выходить за стены этих культурных учреждений. Что касается внутренних конфликтов и недопонимания, то это, наверное, в творческом коллективе часть деятельности. Так было всегда, так есть и, наверное, так будет.
Другое дело, что эти скандалы не должны принимать каких-то уродливых форм и не должны сказываться на результатах работы. Если в театре нездоровая атмосфера, это сказывается и на качестве спектаклей, и на сроках их сдачи, и в конечном итоге становится заметным зрителю.
То же самое касается и "Симда", который уже много лет сотрясают скандалы. Там периодически происходят какие-то революции, изгнания то руководства, то части коллектива. И каждый раз такой случай нас отбрасывает назад. С этим пора заканчивать.
Я бы хотела немного развить тему театра и "Симда". У нас есть великолепный театр. Я от многих режиссеров, которые работают не здесь, слышала, что они мечтают работать в нашем театре, потому что он соответствует всем требованиям сегодняшнего дня, и возможности здесь хорошие, и труппа у нас замечательная, очень талантливая, со своим нервом, со своим темпераментом, со своим шармом. То есть она, наша труппа, и он, наш театр, очень привлекательны для режиссеров извне.
Будем сейчас работать над тем, чтобы режиссеров-профессионалов было больше. У нас в масштабах Южной Осетии есть только один режиссер и зовут его Тамерлан Дзудцов. Но не может Тамерлан Дзудцов, будь он хоть тысячу раз гением, ставить в год четыре спектакля. Это минимум, который нужен, чтобы говорить о полноценном функционировании Государственного драматического театра. Нам нужны режиссеры, нам нужно их привлекать.
Очень хорошо о себе заявил Роман Габриа, который поставил два спектакля с нашей труппой – это "Гамлет" и "Коста", который вызвал очень хорошие оценки и среди зрителей, и среди специалистов. Сейчас он планирует ставить у нас "Ревизора".
Очень хорошая заявка от Казбека Джелиева. В свое время он уехал в Москву в качестве одного из абитуриентов юго-осетинского курса Щукинского училища. Он работает в Дигорском театре, но у нас уже есть очень хороший опыт сотрудничества. Джелиев поставил в нашем театре "Дон Жуана". Сейчас у него новые проекты, которые он хотел бы реализовать в Южной Осетии. Мы его с удовольствием пригласим, чтобы он еще раз поработал с нашей труппой.
У нас есть национальная классика, есть мировая драматургия, но у нас очень слабо представлена русская классика. Планируется приезд российского режиссера Ивана Чумаченко, он будет ставить "Чайку" Чехова. Очень хочется, чтобы театр начал развиваться теми темпами, которые мы от него ожидаем. Все возможности и предпосылки у нас для этого есть. И самое главное – замечательная труппа, которая еще будет пополняться молодежью.
– Поговорим как раз о молодежи. Как вы считаете, оправдало ли себя открытие актерского факультета ЮОГУ? Был всего один набор, следует ли набирать еще студентов?
– Такой опыт у нас уже был, был выпуск актерского факультета ЮОГУ в 2001 году, который себя оправдал. С того выпуска в нашем театре сегодня служат Батрадз Кумаритов, Альбина Хугаева, Натия Чохели, Андрей Тедеев, Милана Сагирова, Николай Чочиев…
Мастерство этих артистов говорит о том, что и на местном уровне мы можем получать образование. Что касается сегодняшних студентов, это тоже замечательные ребята, которые уже вливаются в творческий процесс. Они уже участвуют в спектаклях, однако пока рано говорить о том, насколько успешной будет их будущая сценическая деятельность. Но на основании того, что я слышу, могу сказать, что открытие этого факультета себя оправдало.
Вместе с тем, я бы пока воздержалась от набора нового курса, нам бы этих ребят трудоустроить и ввести в штат театра. Иначе они разлетятся, как это уже бывало. У нас был великолепный выпуск 2013 года театрального института имени Б. Щукина. Осетинский курс, который пять лет учился под руководством выдающихся мастеров, худруком этого курса был народный артист СССР Владимир Этуш. Из того курса, который насчитывал 15 или 16 человек, у нас в театре служат трое. То есть наш театр недополучил артистов, специалистов высокого уровня, которые получили хорошее образование и которых Южная Осетия должна была обеспечить работой. Сегодня они разлетелись по театрам по всей России. Конечно, если бы они остались здесь, у нас была бы совершенно другая картина.
Поэтому надо повременить с открытием нового курса.
Я бы еще хотела дополнить. Очень плохо, когда нарушается преемственность. В "Симде" она нарушена. В творческом коллективе нельзя "изгонять" весь состав артистов, мастеров, и набирать новый, потому что любой творческий коллектив – это определенные традиции.
В театре эта преемственность есть. Там есть старшие артисты, к их мнению прислушиваются, с ними советуются. Они передают свой опыт. Всего этого в "Симде" нет. И это одна из проблем, с которыми мы сталкиваемся, когда говорим о деятельности нашего национального ансамбля.
– Есть мнение, что наши мероприятия во время больших государственных праздников не отличаются разнообразием. Из года в год одно и то же. Многие приходят только потому, что их обязывают? Согласны ли вы с этим, и не пора ли что-то менять?
– А я соглашусь с вами. Потому что мы не балуем людей разнообразием. И уже много лет. Эти подходы надо менять. Я прекрасно понимаю людей, которые отказываются посещать культурные мероприятия, потому что они уже примерно знают, что им покажут.
Праздники – это, конечно, хорошо. И министерство культуры участвует в их подготовке в том числе. То есть это не полностью организация нашего ведомства, они проводятся совместно с администрацией президента, протокольным управлением под руководством комиссии по государственным мероприятиям.
Другое дело, что разнообразить культурные мероприятия надо. Это уже необходимость. Надо проводить фестивали. У нас, например, есть все возможности, чтобы провести здесь международный театральный фестиваль, привлечь коллективы из Абхазии, российских регионов.
Недавно в Абхазии прошел фестиваль Хиблы Герзмава, там участвовала наша Вероника Джиоева. Что нам мешает провести фестиваль Вероники Джиоевой, который уже проводился, но эта традиция была нарушена. Такое бы я назвала культурным событием. Или проведение симпозиумов для художников. Был проект, но мы вынуждены были от него отказаться ввиду отсутствия финансовых средств. Мы хотели пригласить художников из Северного Кавказа, они бы сами выбрали себе локации, поработали и оставили бы нам свои картины для музея.
И если мы говорим о качестве мероприятий, чтобы привлечь людей, мы должны задуматься о том, что на те средства, которые уже много лет закладываются в одном и том же объеме на проведение мероприятий, можно показывать концерты в каких-нибудь сельских ДК, но никак не на государственном уровне. Если бы мы проводили мероприятия с размахом, я думаю, север нашей родины тоже бы подключался.
Есть понимание, что надо делать, чтобы культура вызывала интерес и была привлекательна для масс, но все упирается в финансы. Мы уже представили свои заявки на будущий год, я не знаю, в каком объеме их нам утвердят. Но сегодняшнее положение удручает.
– Можете назвать главные культурные события этого года по вашему мнению?
– Полгода нас сотрясали политические и околополитические скандалы, всем было не до культуры, поэтому я не припомню каких-то значимых культурных мероприятий.
– Кроме двух концертов "Симда", которые прошли два дня подряд…
– Я бы не хотела, чтобы концерты "Симда" считались событиями, но так и было. Кстати, о "Симде" и культурных событиях. Ожидается очень интересное событие. 17 сентября мы принимаем у себя Красноярский государственный академический ансамбль танца Сибири им. М. Годенко. Очень интересный коллектив, известный во всем мире, он сейчас гастролирует по России. И поступило предложение, чтобы они выступили и у нас. Мы к этому предложению подошли несколько нестандартно и решили устроить совместный концерт с нашим госансамблем. Это будет очень интересно, на сцену выйдут два полярно разных творческих коллектива.
В дальнейшем, в силу наших возможностей, которые весьма и весьма ограничены, мы будем стараться, чтобы культурных событий было больше. Потому что я сейчас задумалась над вашим вопросом, и мы ничем не можем похвастаться. Год подходит к концу, а культурных событий, которые вызвали бы массовый интерес, у нас не было.