Диана Козаева, SputnikНесколько лет назад ученый из Канады Ричард Фольц, профессор кафедры религиоведения и культур в университете Конкордия в Монреале, написал книгу об осетинах и их истории. Она была опубликована издательством Bloomsbury в Лондоне.За год до этого Фольц женился на осетинке Фатиме Киргуевой. Ученый провел на родине супруги полтора года, чтобы собрать материал для своей будущей книги. Впоследствии из-за того, что власти Северной Осетии отказали иностранцу в выдаче разрешения на временное проживание, супругам пришлось уехать.Совсем недавно на французском языке вышел перевод книги Фольца - Les Ossètes Scythes Modernes du Caucase (Осетины - современные скифы Кавказа), выполненный Бенуа Лежэ и изданный канадским издательством Presses de l’Université Laval. Особое место в книге занимает неопубликованная статья Васо Абаева - "Трагедия Южной Осетии", написанная им 8 июля 1991 года английскому коллеге, ученому Джорджу Хьюитту, с просьбой перевести и опубликовать ее в английских изданиях. Однако в свое время бюрократические трудности помешали опубликованию статьи в англоязычной прессе, но франкоязычный университет Лаваль в Квебеке согласился включить перевод этой важной работы в книгу.Спустя 34 года после написания статьи читатели смогут ознакомиться со свидетельствами и размышлениями Васо Абаева о трагических событиях 1991-1992 годов в Южной Осетии.В интервью Sputnik Ричард Фольц рассказал о том, почему история осетин важна для исследования, о будущем осетинского языка и культуры и о том, почему он больше не может продолжить свои исследования.– Ваша книга "Осетины - современные скифы Кавказа" вышла на французском языке. Что для вас значит это событие и насколько она расширяет возможности для знакомства с историей осетин большего количества людей?– Целью моей книги было познакомить западного читателя с богатейшей культурой осетин — народом, о существовании которого большинство людей на Западе даже не подозревают. После английского, пожалуй, именно французский язык обладает наибольшей международной читаемостью, и я рад, что теперь книга доступна и на нем. Особенно важно отметить, что аланы оказали значительное влияние на раннюю историю Франции — правда, сами французы об этом почти ничего не знают.– В вашей книге рассматривается история и культура осетинского народа. Что побудило вас выбрать именно эту тему для исследования? Как вы считаете, почему она важна для современного общества?– Я выбрал осетин как объект научного интереса потому что, будучи иранистом, знал: это иранский народ, которому в западной науке уделяли ничтожно мало внимания — за исключением отдельных лингвистов. История и культура осетин были практически неизвестны в кругу моих западных коллег. Моя книга стала первой обобщающей работой на эту тему, написанной на других языках, помимо русского, на котором, увы, мало кто за пределами бывшего СССР читает, включая самих иранистов.– В процессе написания книги вы, вероятно, использовали различные источники и методы анализа. Можете рассказать о том, какие подходы были наиболее эффективными в вашем исследовании и почему?– В своей работе я опирался на первоисточники — греческие, персидские, армянские, китайские, а также на вторичную литературу на европейских языках, включая русский. Дополнял это археологией, лингвистикой и этнографическими наблюдениями, основанными на личном опыте и беседах с осетинами. Хотя я историк по образованию, уверен: по-настоящему качественное исследование возможно только на междисциплинарной основе. К сожалению, большинство ученых по-прежнему остаются заперты в рамках своей узкой специализации — и потому многое упускают.– Включение статьи Васо Абаева "Трагедия Южной Осетии" в вашу работу — это значимый шаг. Как вы считаете, какое влияние эта статья может оказать на понимание событий 1991-1992 годов в Южной Осетии? Что вы хотели бы, чтобы читатели поняли из ее прочтения?– Васо Абаев написал свою статью специально для западной аудитории, мечтая о ее переводе на английский. Увы, этого так и не произошло. Более того, мой первый издатель в Англии отказался включить ее в книгу. К счастью, французский издатель оказался более открытым, и статья Абаева наконец-то увидела свет — пусть и не на том языке, на который он рассчитывал. Удивительно, насколько современно звучат его слова — о геноциде, неуместном национализме, манипуляциях с историей. Все это актуально не только в контексте трагических событий между Южной Осетией и Грузией, но и для всего мира сегодня.– Как вы оцениваете вклад осетинской культуры в более широкий контекст кавказских и евразийских народов? Какие аспекты осетинской культуры, по вашему мнению, наиболее недооценены или недостаточно исследованы?– На мой взгляд, абсолютно все, что касается осетинской культуры, остается недооцененным и малоизученным — за пределами самой Осетии. А между тем аланы сыграли ключевую роль в развитии Европы, особенно в становлении кавалерийской традиции и культуры рыцарства. Современные осетины уникальны для Кавказа по своему особому историческому отношению с Россией, и потому являются неотъемлемой частью как кавказских, так и российских исследований.– С учетом текущих политических и социальных изменений, как вы видите будущее осетинского народа?– К сожалению, текущая ситуация не внушает надежд относительно будущего осетинского языка и культуры. Даже осетинские националисты в основном публикуют свои тексты на русском. А нескольких уроков осетинского языка в неделю недостаточно, чтобы дети действительно начали на нем говорить. Пока лидеры республик ведут свои государственные дела на русском языке, никто не будет заинтересован в сохранении осетинского языка. Люди упоминают нартов, никогда не читая их эпоса. Ссылаются на æгъдау, осуждая мужчин в шортах, но молчат о домашнем насилии. Лучшие стороны традиционной осетинской культуры, боюсь, уже утрачены.– Что вы можете сказать о реакции читателей и научного сообщества на вашу книгу?– Моя книга, к сожалению, осталась почти незамеченной. Один российский антрополог, специалист по Осетии, написал о ней положительный отзыв, но среди моих коллег-иранистов интереса пока нет. Возможно, во Франции восприятие будет иным — посмотрим. Я очень надеюсь на перевод книги на персидский: уверен, в Иране она нашла бы своего читателя.– Как ваш личный опыт и взаимодействие с осетинским народом повлияли на вашу работу над книгой?– Я многому научился у своих осетинских друзей и родных, особенно у моей жены Фатимы и ее семьи. К сожалению, некоторые влиятельные люди в Осетии решили использовать нас в своих политических целях, и мне не позволили остаться там так долго, как я мечтал. Я собирался проводить с Фатимой и детьми время в ее родной Осетии, углублять знания и продолжать исследования. Но власти ясно дали понять, что мы там нежеланные гости. И это причиняет мне глубокую боль.– Какие направления исследований вы считаете наиболее перспективными для дальнейшего изучения осетинской истории и культуры? Есть ли у вас планы на новые проекты или публикации в этой области?– Осетинская культура и язык заслуживают самого серьезного внимания и дальнейшего изучения. Но, увы, в силу обстоятельств, о которых я только что сказал, заниматься этим дальше уже не смогу.
Несколько лет назад ученый из Канады Ричард Фольц, профессор кафедры религиоведения и культур в университете Конкордия в Монреале, написал книгу об осетинах и их истории. Она была опубликована издательством Bloomsbury в Лондоне.
За год до этого Фольц женился на осетинке Фатиме Киргуевой. Ученый провел на родине супруги полтора года, чтобы собрать материал для своей будущей книги. Впоследствии из-за того, что власти Северной Осетии отказали иностранцу в выдаче разрешения на временное проживание, супругам пришлось уехать.
Совсем недавно на французском языке вышел перевод книги Фольца - Les Ossètes Scythes Modernes du Caucase (Осетины - современные скифы Кавказа), выполненный Бенуа Лежэ и изданный канадским издательством Presses de l’Université Laval. Особое место в книге занимает неопубликованная статья Васо Абаева - "Трагедия Южной Осетии", написанная им 8 июля 1991 года английскому коллеге, ученому Джорджу Хьюитту, с просьбой перевести и опубликовать ее в английских изданиях. Однако в свое время бюрократические трудности помешали опубликованию статьи в англоязычной прессе, но франкоязычный университет Лаваль в Квебеке согласился включить перевод этой важной работы в книгу.
Спустя 34 года после написания статьи читатели смогут ознакомиться со свидетельствами и размышлениями Васо Абаева о трагических событиях 1991-1992 годов в Южной Осетии.
В интервью Sputnik Ричард Фольц рассказал о том, почему история осетин важна для исследования, о будущем осетинского языка и культуры и о том, почему он больше не может продолжить свои исследования.
– Ваша книга "Осетины - современные скифы Кавказа" вышла на французском языке. Что для вас значит это событие и насколько она расширяет возможности для знакомства с историей осетин большего количества людей?
– Целью моей книги было познакомить западного читателя с богатейшей культурой осетин — народом, о существовании которого большинство людей на Западе даже не подозревают. После английского, пожалуй, именно французский язык обладает наибольшей международной читаемостью, и я рад, что теперь книга доступна и на нем. Особенно важно отметить, что аланы оказали значительное влияние на раннюю историю Франции — правда, сами французы об этом почти ничего не знают.
Книгу канадского ученого Ричарда Фольца "Осетины - современные скифы Кавказа" перевели на французский
– В вашей книге рассматривается история и культура осетинского народа. Что побудило вас выбрать именно эту тему для исследования? Как вы считаете, почему она важна для современного общества?
– Я выбрал осетин как объект научного интереса потому что, будучи иранистом, знал: это иранский народ, которому в западной науке уделяли ничтожно мало внимания — за исключением отдельных лингвистов. История и культура осетин были практически неизвестны в кругу моих западных коллег. Моя книга стала первой обобщающей работой на эту тему, написанной на других языках, помимо русского, на котором, увы, мало кто за пределами бывшего СССР читает, включая самих иранистов.
– В процессе написания книги вы, вероятно, использовали различные источники и методы анализа. Можете рассказать о том, какие подходы были наиболее эффективными в вашем исследовании и почему?
– В своей работе я опирался на первоисточники — греческие, персидские, армянские, китайские, а также на вторичную литературу на европейских языках, включая русский. Дополнял это археологией, лингвистикой и этнографическими наблюдениями, основанными на личном опыте и беседах с осетинами. Хотя я историк по образованию, уверен: по-настоящему качественное исследование возможно только на междисциплинарной основе. К сожалению, большинство ученых по-прежнему остаются заперты в рамках своей узкой специализации — и потому многое упускают.
– Включение статьи Васо Абаева "Трагедия Южной Осетии" в вашу работу — это значимый шаг. Как вы считаете, какое влияние эта статья может оказать на понимание событий 1991-1992 годов в Южной Осетии? Что вы хотели бы, чтобы читатели поняли из ее прочтения?
– Васо Абаев написал свою статью специально для западной аудитории, мечтая о ее переводе на английский. Увы, этого так и не произошло. Более того, мой первый издатель в Англии отказался включить ее в книгу. К счастью, французский издатель оказался более открытым, и статья Абаева наконец-то увидела свет — пусть и не на том языке, на который он рассчитывал. Удивительно, насколько современно звучат его слова — о геноциде, неуместном национализме, манипуляциях с историей. Все это актуально не только в контексте трагических событий между Южной Осетией и Грузией, но и для всего мира сегодня.
– Как вы оцениваете вклад осетинской культуры в более широкий контекст кавказских и евразийских народов? Какие аспекты осетинской культуры, по вашему мнению, наиболее недооценены или недостаточно исследованы?
– На мой взгляд, абсолютно все, что касается осетинской культуры, остается недооцененным и малоизученным — за пределами самой Осетии. А между тем аланы сыграли ключевую роль в развитии Европы, особенно в становлении кавалерийской традиции и культуры рыцарства. Современные осетины уникальны для Кавказа по своему особому историческому отношению с Россией, и потому являются неотъемлемой частью как кавказских, так и российских исследований.
– С учетом текущих политических и социальных изменений, как вы видите будущее осетинского народа?
– К сожалению, текущая ситуация не внушает надежд относительно будущего осетинского языка и культуры. Даже осетинские националисты в основном публикуют свои тексты на русском. А нескольких уроков осетинского языка в неделю недостаточно, чтобы дети действительно начали на нем говорить. Пока лидеры республик ведут свои государственные дела на русском языке, никто не будет заинтересован в сохранении осетинского языка. Люди упоминают нартов, никогда не читая их эпоса. Ссылаются на æгъдау, осуждая мужчин в шортах, но молчат о домашнем насилии. Лучшие стороны традиционной осетинской культуры, боюсь, уже утрачены.
– Что вы можете сказать о реакции читателей и научного сообщества на вашу книгу?
– Моя книга, к сожалению, осталась почти незамеченной. Один российский антрополог, специалист по Осетии, написал о ней положительный отзыв, но среди моих коллег-иранистов интереса пока нет. Возможно, во Франции восприятие будет иным — посмотрим. Я очень надеюсь на перевод книги на персидский: уверен, в Иране она нашла бы своего читателя.
Книгу канадского ученого Ричарда Фольца "Осетины - современные скифы Кавказа" перевели на французский
– Как ваш личный опыт и взаимодействие с осетинским народом повлияли на вашу работу над книгой?
– Я многому научился у своих осетинских друзей и родных, особенно у моей жены Фатимы и ее семьи. К сожалению, некоторые влиятельные люди в Осетии решили использовать нас в своих политических целях, и мне не позволили остаться там так долго, как я мечтал. Я собирался проводить с Фатимой и детьми время в ее родной Осетии, углублять знания и продолжать исследования. Но власти ясно дали понять, что мы там нежеланные гости. И это причиняет мне глубокую боль.
– Какие направления исследований вы считаете наиболее перспективными для дальнейшего изучения осетинской истории и культуры? Есть ли у вас планы на новые проекты или публикации в этой области?
– Осетинская культура и язык заслуживают самого серьезного внимания и дальнейшего изучения. Но, увы, в силу обстоятельств, о которых я только что сказал, заниматься этим дальше уже не смогу.
