ЦХИНВАЛ, 17 июн - Sputnik, Анна Кабисова. Канадский ученый американского происхождения Ричард Фольц, специализирующийся на истории Ирана и истории религии, говорит, что Осетию незаслуженно обходят вниманием западные ученые-иранисты. На Западе накоплен большой багаж знаний о центральной Азии, Афганистане, Иране, Индии, Курдистане, Кавказе, но нет никакой информации об Осетии. По словам профессора, это большой пробел в области изучения иранской культуры и его надо заполнить. Также Фольц уверен, что традиции и культура Осетии - очень важная часть иранской культуры.
– Известно, что вы приехали в Осетию, чтобы провести большое научное исследование в области культуры и истории.
– Я не могу сказать, что это будет большое исследование, потому что у нас на Западе в принципе очень мало исследований об Осетии. Для начала необходимо хотя бы обобщенное, вводящее в тему, исследование. На данный момент я занимаюсь небольшими исследовательскими проектами, касающимися осетинской истории и культуры, но в будущем, я надеюсь, напишу книгу об Осетии. Но мне понадобится время, поскольку я занимаюсь этой проблемой только год - то есть я как первокурсник университета (смеется). Нужно больше времени, чтобы изучить эту тему на том глубоком уровне, какой мне представляется необходимым.
– На первом этапе, когда вы работаете над вводными материалами об Осетии, каков ваш инструментарий как ученого?
– Я историк-культуровед и специализируюсь на такой широкой теме, как иранская цивилизация. Я не занимаюсь исследованием современного Ирана, в поле моих интересов входит изучение обширной истории древнего Ирана – территории, которая включала в себя Азию и Индию. Иранская цивилизация – одна из величайших в истории мира, такая же как китайская и греко-римская, ей, по меньшей мере, четыре тысячи лет. И культура Осетии - довольно важная часть этой цивилизации, но именно ее западные исследователи практически не знают. Поэтому в мои цели входит добавить отсутствующий кусочек пазла в общую картину иранской цивилизации.
У всех территорий, которые составляли древний Иран, своя история, и не было обобщающего взгляда на них, а для того, чтобы понять, какой была культура Ирана в древности, необходимо изучить и сопоставить части иранской культуры, которые доступны сегодня. Всматриваясь в осетинскую культуру, я понимаю, что сегодня она включает в себя те элементы, которые в исконной иранской культуре уже утеряны.
– Например?
– Например, если посмотреть сейчас на осетинскую культуру, то можно увидеть сохранившимися ритуалы и традиции, которые берут корни в скифской культуре, но уже утеряны в культуре Ирана или Афганистана. Предки иранцев – персы, практиковали эти ритуалы, но они были утеряны и в зороастрийской культуре, и в исламе. Если вы сравните национальный эпос персов "Шах-наме" с Нартовским эпосом, вы увидите, что между ними есть много общего – это скифский мир. Персы и сегодня считают, что "Шах-наме" – это часть персидской культуры, но это не так, это скифская культура. Главный герой "Шах-наме" Рустам был скифом (саком), и его мир очень схож с миром героев Нартовского эпоса Сослана и Батраза. У них были одни и те же ценности, один и тот же образ жизни. И мы можем многое узнать сегодня, сравнивая два эпоса.
– Вы первый, кто на западе выдвигает эту теорию?
– Нет. Осетинский ученый Эльбрус Сатцаев (старший научный сотрудник отдела осетинского языкознания СОИГСИ, востоковед Эльбрус Сатцаев – автор сравнительного исследования "Нартский эпос и Шах-наме") написал об этом книгу, но проблема в том, что в Осетии такие исследования есть, а на Западе нет.
В Осетии этой темой ученые занимаются уже давно – на протяжении последних ста лет. Выдающийся ученый, профессор Васо Абаев достаточно много об этом писал, есть и много других исследований, но они в основном написаны на русском языке, поэтому у западных ученых нет доступа к этим работам. Известный французский ученый Жорж Дюмезиль хорошо знал Абаева, они вместе работали, и Дюмезиль написал несколько книг о нартах на французском языке, но эта работа пятидесятилетней давности и сегодня дискуссию нужно обновить.
– В ходе знакомства с Осетией вам удалось наблюдать случайно те ритуалы – свидетельства скифской культуры в современной Осетии, о которых вы говорите, - или вам их специально показывали?
– Я был на нескольких традиционных праздниках и видел, как делают "кувын" (молитва на осетинском языке – ред.), и понял, что для осетин это важный ритуал, который уходит корнями в древнюю скифскую культуру. Я побывал во многих дзуарах (святилище – ред.) Северной и Южной Осетии, а завтра еду в Реком, чтобы участвовать в этой церемонии и потом написать статью об этом.
– Вам повезло, что вы мужчина, потому что если бы вы были женщиной, то не попали бы туда.
– Да, но мне очень интересно, что происходит в праздники в женских дзуарах. Поэтому я планирую к празднику Мады Майрам попросить одну из моих друзей женского пола посетить его, а потом рассказать мне, что там происходило.
– Насколько в вашем исследовании вам важно отделять традиционную осетинскую религию от влияния христианства? Сегодня мы видим, что одно уже не отделить от другого.
– Да, наверно их нельзя и не нужно отделять, потому что последнюю тысячу лет традиционная осетинская религия и христианство развивались вместе. Поэтому их нужно анализировать вместе.
– Наверняка вы знаете о том, что сегодня есть разногласия между православной церковью и представителями традиционной религии.
– Да, церковь всегда опасается традиции, которую она не в состоянии контролировать.
– Но есть и обратная сторона. Появляются случайные люди, которые пишут книги якобы о "традиционной культуре", извращая ее истинный смысл и историю, и под этими знаменами собираются религиозные фанатики.
– Мы изучаем подобные ситуации как социологическое явление, и это происходит не только в Осетии, но и по всему миру. Это феномен, который сопровождает создание национальной идентичности. Распад Советского Союза дал ход этим явлениям во многих регионах.
– Может ли настоящая наука, которой вы занимаетесь, примирить людей и создать общий спокойный культурный фон?
– Я считаю, что первостепенная роль науки не заключается в том, чтобы на что-то влиять. Самое главное для ученых – разобраться и понять, углубить свое понимание исследуемой темы. И вот тогда это более глубокое понимание может привести к созиданию. Но не надо пытаться дурачить себя, потому что, как показывает история, люди очень часто из науки выделяют для себя только те части, которые им кажутся более нужными и выгодными. Они не рассматривают полную картину, и в этом смысле науку могут неправильно использовать, злоупотреблять ею.
– Что вас волнует как ученого, в том смысле, что 21-й век во многом – это время пессимизма и разочарования во всех сферах.
– Меня разочаровывает и расстраивает то, что мои студенты не любят читать. Сегодня это широко распространенная проблема во всем мире и результатом такого положения вещей является то, что сегодня люди не в состоянии принимать умные решения из-за нехватки правильной информации. У них нет навыков критического подхода в отделении правильной информации от искаженной. Соответственно такие люди легко попадают под влияние пропаганды. Мы живем в век поддельных новостей, и для представителей научного мира, преподавателей университета, это большая проблема.
– А есть ли в науке фейки, и как вы от них избавляетесь?
– Сегодня в мире существует много лженауки, потому что наука, как и многое другое в мире, контролируется деньгами. Располагая деньгами, вы можете купить любое научное исследование, какое только захотите. В качестве примера могу привести США, где огромное количество людей не понимают, что мы находимся перед лицом глобального климатического кризиса. Все это происходит потому, что серьезную науку блокируют, а лженауку поддерживают и используют в качестве пропаганды. Науке известно о проблемах климата уже пятьдесят лет, но политики не хотят слышать об этом. Сегодня общество пытается повлиять в этом отношении на политиков, но пока мало что меняется к лучшему.
– Вернемся к Осетии. Какую литературу вы сейчас читаете, чтобы больше узнать о культуре и традициях Осетии?
– Я уже три раза прочитал Нартовский эпос и собираюсь читать еще. Также изучаю работу об истории алан, популярную литературу, в которой можно прочитать о традициях и фольклоре. Изучаю ранние этнографические источники, включая труд Коста Хетагурова "Особа".
– Насколько вам важно общаться не только с учеными, но и с простыми людьми, например, жителями сел, для сбора информации?
– Я занимаюсь этим уже на протяжении месяца – было очень много встреч с жителями сел в Северной и Южной Осетии. Я много общался с ними, был гостем в домах, присутствовал на похоронах и свадьбах. Могу сказать, что я уже достаточно многое увидел.
– Какая роль в вашем исследовании отводится изучению национальных танцев, музыки, изобразительного искусства?
– Все это значительная часть моего исследования, ведь я историк-культуролог. Я уже видел, как танцуют симд, слушал ансамбль "Къона", посетил музеи и галереи.
– Я спрашивала, насколько для вас важно отделять в исследовании традиционную религию осетин от христианства, и хочу задать похожий вопрос, но касаемо проникновения в осетинскую культуру русской.
– Влияние русской культуры на осетинскую особенно заметно во Владикавказе – это очень русифицированный город, поэтому мне может быть и нелегко почувствовать осетинский дух во Владикавказе. Но за пределами города, в районах и особенно в Южной Осетии, осетинские традиции безусловно живы. Я надеюсь, что в будущем в Северной Осетии будет оказываться больше внимания и поддержки национальной культуре, в школах будут изучать осетинский язык наряду с русским, и все поменяется в лучшую сторону.
Как вы знаете, я родом из двуязычной страны Канады. Я учился в школе, в которой одинаковое внимание уделялось и французскому, и английскому языкам, и сегодня для меня это два родных языка. Мне кажется, что и в Осетии можно пойти этим же путем, но для этого нужна политическая воля. Языковая политика, о которой я говорю, существует в Канаде уже на протяжении сорока лет, но все это стало возможным только потому, что власти страны поставили себе цель параллельно развивать обе культуры. На тот момент в обществе возникли опасения, что французский язык будет вымирать, а вместе с ним и французская культура. Но как только появилась политическая воля, чтобы остановить этот процесс, опасения исчезли, и сегодня мы видим, что все возможно.
– К сожалению, в прошлом году в государственной думе был принят закон, согласно которому национальные языки будут изучаться на добровольной основе.
– Да, к сожалению.
Перевод с английского языка Фатима Абаева.
Ричард Фольц окончил Университет Юты по специальностям "персидская литература" и "прикладная лингвистика". Получил ученую степень доктора философии по истории Ближнего Востока в Гарвардском университете.
Преподавал в Кувейтском, Брауновском, Колумбийском и Флоридском университетах. В настоящее время – профессор кафедры религиоведения и культур в Университете Конкордия в Монреале.
Автор многих работ по истории Средней Азии. Его книга "История таджиков: иранцы Востока" является первым исследованием по истории таджиков, написанная западным историком.
