Хоть природа воображения всегда была таинственна и непостижима в полной мере, каждый из нас привык к нему с самого рождения, особо не задумываясь о его свойствах и истоках. Подобно дыханию, которое мы не замечаем, пока о нем не задумаемся, воображение настолько тесно и естественно связано с нашим сознанием, что привести даже условную границу не представляется возможным. Да и нужно ли?
Конечно, как и о природе прочих свойств человека, философская мысль не раз задавалась вопросами относительно природы воображения. Является ли человеческое сознание суть воображением, или способность к спонтанному воспроизведению и анализу образов и идей через воображение – просто "шалость" эволюции? Над всеми этими вопросами человечество задумывалось с самых ранних времен, однако, как это часто бывает, первые серьезные рассуждения на эту тему мы находим в античные времена.
В своем диалоге "Софист" греческий философ Платон впервые разделяет аналитическое свойство сознания на две важные составляющие – эйказию и фантазию, и обе у Платона считаются формой воображения (сознания). Эти аспекты воображения служили, по мнению Платона, описанием корректности восприятия реальности. Так, по Платону, эйказия – это анализ сознанием корректно воспринятой объективной реальности, а фантазия – это анализ информации о реальности в искаженной по разным причинам форме. То есть, если информация, воспринятая нашими органами чувств, была получена нами в корректной форме, без искажений, мы имеем дело с эйказией, а если информация была искажена, извне или нами самими, речь идет о фантазии. В сущности, подобные описательные характеристики воображения и анализа реальности есть не что иное, как формы эмпирического и теоретического восприятия, описанные в более конкретной форме.
Однако в наше время понятие "воображение", скорее, понимается именно как вторая форма "аналитического воображения" Платона. То есть говоря "воображение", мы чаще всего имеем в виду "фантазию". Но так ли это плохо? Для начала следует задать себе самому, или знакомым философам, психологам и психиатрам, если таковые у вас имеются, вопрос – "А можем ли мы вообще объективно воспринимать реальность?" Если философ еще задумается над вопросом, в итоге, вероятно, придя к отрицательному ответу, то ответ психолога и психиатра будет однозначным и звонким – "Нет!" Примером могут послужить рассказы участников или, если угодно, показания свидетелей какого-либо события.
Даже если основные факты будут сходны, то детали и трактовки почти всегда будут различаться. Понимаете? Наше сознание, когда речь идет об анализе информации, по сути, оперирует только искаженными ее формами, а значит, все это "фантазия" Платона. Кстати, этот принцип отлично демонстрируется еще одним когнитивным искажением – восприятием внешности. Знали ли вы, что то, как вы видите себя и других и как они, в свою очередь, воспринимают себя и вас – почти никогда не тождественно? По сути, вашей реальной внешности не видел никто, в том числе и вы сами, ведь детали и недостатки, на которые вы обращаете внимание и выделяете, другие могут вовсе не замечать, или, наоборот, видеть и выделять, но совершенно в другом ключе. Дело в том, что все мы видим образами, которые создает наше сознание, опираясь на воспринятую информацию, а образы эти, исходя из персональных качеств человека, эмоциональной привязки или временной дистанции – постоянно меняются и искажаются.
Однако, если аналитические свойства воображения, как генератора образов, полученных из искаженного восприятия информации, более или менее прояснились, то каким образом воображение действует в контексте творчества – воспринимающего информацию, "искажающего" ее и через это создающего что-то новое – все еще весьма актуальный вопрос.
Существенный вклад в описание генеалогии воображения и структурирование всех его свойств и качеств сделали передовые ученые начала двадцатого века в ходе знаменитого в узких кругах собрания общества "Eranos". В 1933 году, в Швейцарии, множество именитых ученых того времени, среди которых были Рудольф Отто, Мирча Элиаде, Жильбер Дюран, Анри Корбен, Адольф Портман, Поль Раден, Мартин Бубер, Гастон Башляр и прочие не менее серьезные специалисты в различных сферах науки во главе с Карлом Юнгом, собрались дабы создать и сформулировать парадигму, объединяющую гуманитарные и естественные науки, а также восточную и западную культуры. Выводы о том, насколько успешны были попытки общества "Eranos", делайте сами. Однако в результате многолетней работы общества ученик Карла Юнга Жильбер Дюран, опираясь на труды коллег, в ходе обсуждений и диспутов, обосновал и развил новое понятие – "l'imaginaire". Понятие "l'imaginaire", не имеет прямых аналогов в русском языке (приблизительно можно перевести, как "мир воображения", который включает в себя и объект воображения, и воображающего, то есть субъект, и сам процесс воображения), поэтому специалисты используют французский термин в русской транскрипции – "имажинэр".
Так вот, именно в идее "имажинэр", сформулированной Дюраном, можно найти ответ на интересный нам вопрос о природе творчества в воображении. Дело в том, что имажинэр, в сущности, является объединением понятия сознания, воображения, идеи и рассуждения, и структурируется на следующие составляющие:
• воображение как естественная способность сознания
• воображаемое, искусственно воссозданное в сознании посредством фантазии
• источник появления воображения, сам воображающий
• процесс воображения и рефлексии воображаемого
• нечто, что является общим и предшествующим и тому, и другому, и третьему (собственно сам имажинэр)
Конечно, надеяться на то, что всю суть теории Дюрана можно кратко сформулировать в небольшой статье, было бы, как минимум, наивно, но если попытаться сделать совсем обобщающую "выжимку", то из теории о "l'imaginaire" следует, что воображение не является отдельной составляющей мысли и сознания, а, по сути, является всем этим одновременно, то есть сознание, рефлексия, мысли, идеи, планы и воображение – все это единый процесс. Таким образом, ничего удивительного в том, что, на базе знаний, опыта, труда и различных идей, через воображение и мысленный анализ человек способен менять внутренний и внешний мир – нет.
Все это очень забавно, ведь если все, что мы создаем и привносим в этот мир, проходит через призму нашего воображения, то получается, что все то искусство, творчество, города, страны и весь рукотворный мир человечества – "Мир воображения", "l'imaginaire".