https://sputnik-ossetia.ru/20221122/razyaschiy-udar-ekonomist-o-planakh-ssha-prinyat-zakon-o-subsidiyakh-na-zelenyy-biznes-20118268.html
Разящий удар: экономист о планах США принять закон о субсидиях на "зеленый бизнес"
Разящий удар: экономист о планах США принять закон о субсидиях на "зеленый бизнес"
Sputnik Южная Осетия
Давид Чугуев, Sputnik 22.11.2022, Sputnik Южная Осетия
2022-11-22T18:06+0300
2022-11-22T18:06+0300
2022-11-22T18:35+0300
в мире
политика
мнение
сша
евросоюз
европа
https://cdnn1.img.sputnik-ossetia.ru/img/07e4/09/0a/11134386_0:0:3084:1736_1920x0_80_0_0_0c9dc91d467f46e5c3c3343a7f4165d7.jpg
Давид Чугуев, SputnikВ США планируют принять закон о субсидиях на "зеленый бизнес", что представляет угрозу для экономики Европы. Экономист Михаил Беляев рассказал, является ли это большой проблемой для европейской "зеленой экономики", как она будет реагировать и как будет складываться ситуация в "торговой войне США и ЕС".– Еще до пандемических и санкционных событий Европа приняла так называемый "green bill" ("зеленый курс", "зеленый пакт"). Это был "зеленый" переход, который Европа предполагала развивать у себя. Он был направлен на бережное отношение к природе и на экологически щадящие способы производства. Это касалось не только ветровой, солнечной и прочей энергетики, но и производства товаров с использованием этой энергии и производства продукции, наносящей меньший вред экологии.Почему это было важно для Европы не только с экологической точки зрения? Европе некуда развиваться внутри себя. Она искала настойчиво и лихорадочно, до печальных для нее событий, внешние рынки развития. И этот "зеленый курс" мало того, что должен был быть технологически передовым и позволил бы Европе сделать шаг по борьбе с мировыми конкурентами, которым она проигрывала, он должен был стать обширным полем деятельности, куда Европа могла развиваться и развивать свою экономику.Вот для чего нужен был этот "зеленый курс", не так примитивно понимаемый, как просто снабдить все страны ветряками и заменить нефть. Это был широкий обширный курс движения вперед для всей экономики. И теперь, когда США принимают данный закон, облегчающий экологическое развитие, понятно, что уже началось движение европейских компаний на американскую территорию. Пусть пока единичные и незначительные, но, тем не менее, мы видим, что Америка, когда будет принят этот закон, создаст дополнительный стимул для того, чтобы европейские компании со всеми своими знаниями, наработками и устремлениями переместились на территорию Американского континента. Это нанесет если не решающий, то последний удар по европейской экономике, существенно ослабляющий возможности ее конкурентного и динамичного развития научно-технического прогресса.– Вы отметили, что США создает удобные условия для европейских компаний. Возникает логичный вопрос: почему Европа не может ввести аналогичное субсидирование и удержать их у себя?– Удерживает тот, кто сильный, и диктует свои правила. Понятно, что объем, динамика, предприимчивость и финансовые ресурсы европейской экономики ни в какое сравнение с американской не идут. Особенно в нынешнее время, когда Европа находится в печальном экономическом состоянии, прежде всего, по энергетической части. В Америке-то есть и нефть, и газ, и уголь: она самая обеспеченная страна, в отличие от Европы. Мы видим, как она переживает все экономические неурядицы и в каком плачевном состоянии находится ее экономика, без особых шансов на движение вперед. Ей, дай бог, преодолеть эти сложности, и понятно, о каких дополнительных субсидиях и благоприятных условиях она может сейчас разговаривать.– Канцлер Германии Олаф Шольц ранее заявлял, что, вероятнее всего, отвечать будут снижением налогов. Михаил Кимович, насколько эффективно данное решение и остаются ли варианты каким-либо образом сохранить эти компании?– Шансы есть, и понятно, что массовый исход не предполагается, и вообще в экономике ничего стопроцентного не бывает. Некоторые компании останутся в Европе, потому что у них там поставщики комплектующих, рынок, бренд, что очень важно для сбыта продукции. Переходить на американский рынок легко на страницах газет. Проникнуть на американский рынок означает благоустройство производства. В то же время каждый рынок будет привержен определенной марке, определенному типу производства, и все не так просто. Так что в Европе что-то останется, и понятно, что примеру Шольца последуют и другие руководители иных промышленных комплексов.Ничего не остается делать, как поддержать своего производителя хотя бы тем, чтобы он смог в этом сложном экономическом контексте продолжать функционировать, составив ткани национальной экономики.Мы говорим о экономике Евросоюза в целом, о национальных экономиках тоже забывать нельзя. Экономика ЕС целостная, но все же состоит из отдельных фрагментов, и каждая отдельная страна своей национальной экономикой пока еще управляет.– Действительно, экономическая ситуация для Европы складывается тяжелая, но как отразится ситуация, к примеру, на рынке электрокаров? Можно ли ожидать, что автомобили на электричестве подешевеют для европейских покупателей?– Насчет "подешевеют" у меня всегда скептический взгляд, потому что сколько мы наблюдаем за рынком, движение цен, к сожалению, идет только вперед. Единственное, о чем можно говорить, когда речь идет о высокой технологичной продукции, – мы видели это и на примере продукции для информационных технологий, прежде всего, компьютеров, – они всегда выпускаются и бывают крайне дорогими, потому что высоки издержки их выпуска. А потом чисто технологически предпринимаются новые приемы производства технологических линий, тогда уже цены начинают снижаться, и снижаться достаточно активно.Я думаю, электромобили подвержены тем же законам. Если вы вспомните, компьютеры были дорогими, как и мобильные телефоны. Потом, как по наклонной, цены стали падать в десятки раз. С электромобилями снижения цен в десятки раз ожидать сложно, но технологическое удешевление ожидаемо.– Говоря об отношениях двух заокеанских экономик, часто их называют "торговой войной США и ЕС". Михаил Кимович, расскажите о ней подробнее: когда она началась и каков расклад сил в этом противоборстве?– Я бы войной это все-таки не назвал. Они принадлежат одному единому лагерю. Это два не очень связанных между собой рынка. Американский рынок огромный и поглощает многое внутри себя, как и Европа. Но конкуренция существует, и существует она в высокотехнологичных отраслях, как авиастроение. Там достаточно серьезная конкуренция между американскими компаниями и европейскими авиастроителями. Но надо сказать, что она иногда идет на пользу и тем, и другим, потому что в конкуренции рождаются как раз более оптимальные научно-технические решения. Это было и в автомобилестроении, что проявлялось в 70-е годы. Одномоментно были повышены цены на топливо, точнее на нефть, со стороны арабских стран ОПЕК, и американские автомобили, которые назвались "пожирателями миль" и "линкорами бетонных трасс", оказались совершенно не экономичными.Тогда европейские и японские машины захлестнули американский рынок, но потом американская промышленность перестроилась, и Европа слегка отступила, но закрепилась на американском рынке.Потом пошла конкуренция по линии приборов и компьютеров, которые производились и в Америке, и в Западной Европе. Между ними тоже была конкурентная борьба. Это идет постоянно, в этом и состоит рыночная экономика. Соперничество между двумя континентами где-то опережает американцев, где-то европейцев. Но надо сказать, что американская экономика более мощная по финансовым, интеллектуальным возможностям, по привлечению кадров в свой состав, также и организационно. Вспомним хотя бы "силиконовую долину" и как там организовано движение по линии научно-технического прогресса.Европе под натиском такой мощи пришлось слегка отступить. Теперь мы видим, что США перешли в серьезное наступление. Используя санкции по отношению к России, на самом деле нанесен удар по Западной Европе. Причем удар, надо сказать, разящий.
https://sputnik-ossetia.ru/20221122/ekonomist-sukharev-rasskazal-pochemu-evropa-ne-otvechaet-na-ekonomicheskuyu-agressiyu-ssha-20106971.html
https://sputnik-ossetia.ru/20221104/nakazhut-sami-sebya-zubets-o-reshenii-g7-i-avstralii-vvesti-limit-tsen-na-rossiyskuyu-neft-19791000.html
https://sputnik-ossetia.ru/20221013/spasenie-evropy--delo-ruk-samoy-evropy-glavnoe-s-pervogo-dnya-ren-19390905.html
сша
европа
Sputnik Южная Осетия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rosiya Segodnya“
2022
Sputnik Южная Осетия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rosiya Segodnya“
Новости
ru_OS
Sputnik Южная Осетия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rosiya Segodnya“
Sputnik Южная Осетия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rosiya Segodnya“
в мире, политика, мнение, сша, евросоюз, европа
в мире, политика, мнение, сша, евросоюз, европа
В США планируют принять закон о субсидиях на "зеленый бизнес", что представляет угрозу для экономики Европы. Экономист Михаил Беляев рассказал, является ли это большой проблемой для европейской "зеленой экономики", как она будет реагировать и как будет складываться ситуация в "торговой войне США и ЕС".
– Еще до пандемических и санкционных событий Европа приняла так называемый "green bill" ("зеленый курс", "зеленый пакт"). Это был "зеленый" переход, который Европа предполагала развивать у себя. Он был направлен на бережное отношение к природе и на экологически щадящие способы производства. Это касалось не только ветровой, солнечной и прочей энергетики, но и производства товаров с использованием этой энергии и производства продукции, наносящей меньший вред экологии.
Почему это было важно для Европы не только с экологической точки зрения? Европе некуда развиваться внутри себя. Она искала настойчиво и лихорадочно, до печальных для нее событий, внешние рынки развития. И этот "зеленый курс" мало того, что должен был быть технологически передовым и позволил бы Европе сделать шаг по борьбе с мировыми конкурентами, которым она проигрывала, он должен был стать обширным полем деятельности, куда Европа могла развиваться и развивать свою экономику.
Вот для чего нужен был этот "зеленый курс", не так примитивно понимаемый, как просто снабдить все страны ветряками и заменить нефть. Это был широкий обширный курс движения вперед для всей экономики. И теперь, когда США принимают данный закон, облегчающий экологическое развитие, понятно, что уже началось движение европейских компаний на американскую территорию. Пусть пока единичные и незначительные, но, тем не менее, мы видим, что Америка, когда будет принят этот закон, создаст дополнительный стимул для того, чтобы европейские компании со всеми своими знаниями, наработками и устремлениями переместились на территорию Американского континента. Это нанесет если не решающий, то последний удар по европейской экономике, существенно ослабляющий возможности ее конкурентного и динамичного развития научно-технического прогресса.
– Вы отметили, что США создает удобные условия для европейских компаний. Возникает логичный вопрос: почему Европа не может ввести аналогичное субсидирование и удержать их у себя?
– Удерживает тот, кто сильный, и диктует свои правила. Понятно, что объем, динамика, предприимчивость и финансовые ресурсы европейской экономики ни в какое сравнение с американской не идут. Особенно в нынешнее время, когда Европа находится в печальном экономическом состоянии, прежде всего, по энергетической части. В Америке-то есть и нефть, и газ, и уголь: она самая обеспеченная страна, в отличие от Европы. Мы видим, как она переживает все экономические неурядицы и в каком плачевном состоянии находится ее экономика, без особых шансов на движение вперед. Ей, дай бог, преодолеть эти сложности, и понятно, о каких дополнительных субсидиях и благоприятных условиях она может сейчас разговаривать.
– Канцлер Германии Олаф Шольц ранее заявлял, что, вероятнее всего, отвечать будут снижением налогов. Михаил Кимович, насколько эффективно данное решение и остаются ли варианты каким-либо образом сохранить эти компании?
– Шансы есть, и понятно, что массовый исход не предполагается, и вообще в экономике ничего стопроцентного не бывает. Некоторые компании останутся в Европе, потому что у них там поставщики комплектующих, рынок, бренд, что очень важно для сбыта продукции. Переходить на американский рынок легко на страницах газет. Проникнуть на американский рынок означает благоустройство производства. В то же время каждый рынок будет привержен определенной марке, определенному типу производства, и все не так просто. Так что в Европе что-то останется, и понятно, что примеру Шольца последуют и другие руководители иных промышленных комплексов.
Ничего не остается делать, как поддержать своего производителя хотя бы тем, чтобы он смог в этом сложном экономическом контексте продолжать функционировать, составив ткани национальной экономики.
Мы говорим о экономике Евросоюза в целом, о национальных экономиках тоже забывать нельзя. Экономика ЕС целостная, но все же состоит из отдельных фрагментов, и каждая отдельная страна своей национальной экономикой пока еще управляет.
– Действительно, экономическая ситуация для Европы складывается тяжелая, но как отразится ситуация, к примеру, на рынке электрокаров? Можно ли ожидать, что автомобили на электричестве подешевеют для европейских покупателей?
– Насчет "подешевеют" у меня всегда скептический взгляд, потому что сколько мы наблюдаем за рынком, движение цен, к сожалению, идет только вперед. Единственное, о чем можно говорить, когда речь идет о высокой технологичной продукции, – мы видели это и на примере продукции для информационных технологий, прежде всего, компьютеров, – они всегда выпускаются и бывают крайне дорогими, потому что высоки издержки их выпуска. А потом чисто технологически предпринимаются новые приемы производства технологических линий, тогда уже цены начинают снижаться, и снижаться достаточно активно.
Я думаю, электромобили подвержены тем же законам. Если вы вспомните, компьютеры были дорогими, как и мобильные телефоны. Потом, как по наклонной, цены стали падать в десятки раз. С электромобилями снижения цен в десятки раз ожидать сложно, но технологическое удешевление ожидаемо.
– Говоря об отношениях двух заокеанских экономик, часто их называют "торговой войной США и ЕС". Михаил Кимович, расскажите о ней подробнее: когда она началась и каков расклад сил в этом противоборстве?
– Я бы войной это все-таки не назвал. Они принадлежат одному единому лагерю. Это два не очень связанных между собой рынка. Американский рынок огромный и поглощает многое внутри себя, как и Европа. Но конкуренция существует, и существует она в высокотехнологичных отраслях, как авиастроение. Там достаточно серьезная конкуренция между американскими компаниями и европейскими авиастроителями. Но надо сказать, что она иногда идет на пользу и тем, и другим, потому что в конкуренции рождаются как раз более оптимальные научно-технические решения. Это было и в автомобилестроении, что проявлялось в 70-е годы. Одномоментно были повышены цены на топливо, точнее на нефть, со стороны арабских стран ОПЕК, и американские автомобили, которые назвались "пожирателями миль" и "линкорами бетонных трасс", оказались совершенно не экономичными.
Тогда европейские и японские машины захлестнули американский рынок, но потом американская промышленность перестроилась, и Европа слегка отступила, но закрепилась на американском рынке.
Потом пошла конкуренция по линии приборов и компьютеров, которые производились и в Америке, и в Западной Европе. Между ними тоже была конкурентная борьба. Это идет постоянно, в этом и состоит рыночная экономика. Соперничество между двумя континентами где-то опережает американцев, где-то европейцев. Но надо сказать, что американская экономика более мощная по финансовым, интеллектуальным возможностям, по привлечению кадров в свой состав, также и организационно. Вспомним хотя бы "силиконовую долину" и как там организовано движение по линии научно-технического прогресса.
Европе под натиском такой мощи пришлось слегка отступить. Теперь мы видим, что США перешли в серьезное наступление. Используя санкции по отношению к России, на самом деле нанесен удар по Западной Европе. Причем удар, надо сказать, разящий.
