Большая часть населения Грузии верит в то, что на самом деле войны с Южной Осетией не было. Грузинская пропаганда возлагает всю ответственность за военные действия на Россию, демонстративно игнорируя интересы осетин в рамках официального дискурса. Особенно прочно миф о войне с Россией укоренился в сознании грузинской молодежи, которая любое высказывание местной власти принимает за неоспоримую истину. В их искаженной картине мира осетины сами не прочь вырваться из-под гнета "российской оккупации" и возобновить добрые отношения с грузинами.
Нельзя сказать, что это убеждение совсем безосновательно. Люди судят по тому, что видят. А видят они чаще всего довольных и дружелюбных осетин, которые продолжают посещать грузинские курорты и выкладывать в сеть восторженные посты о гостеприимной Грузии. В общем, всячески поддерживают образ оккупированной жертвы. И о том, что таковых меньшинство, простой обыватель задумываться не станет.
Все это, увы, не ново. Еще в 2000 году писатель Нафи Джусойты таким осетинам дал исчерпывающее определение. Грузинская корреспондентка, которая брала интервью у Нафи, отметила, что после войны 1991-1992 годов осетинской и грузинской стороне понадобилось всего 4-5 лет, чтобы восстановить добрые отношения, в том числе и в человеческой сфере. Она попросила писателя прокомментировать это, учитывая, что в разгар конфликта все считали, что мост между двумя народами рухнул "если не навсегда, то на десятилетия".
Вот что ей отвечает Нафи:
"Думаю, что Ваша безоблачная убежденность в том, что уже восстановлены добрые отношения не только в экономической, но и "чисто человеческой сферах" — мягко говоря, не соответствуют действительности. Я не знаю точно, на чем основана эта Ваша убежденность, но полагаю, что Вы имеете в виду деятельность мелких лавочников и торгашей, а еще мелких чиновников, которым никогда не было дела до национальных бед и обид. Их образ жизни таков, что видеть в нем что-то национальное не приходится. <...>
Думаю, что таких бродяг всюду можно встретить, но судить по их образу жизни о нравственном состоянии народа было бы неосновательно и во всех случаях ошибочно...".
В качестве примера подобного "деятеля" он приводит своего дальнего родственника, который собирался отдохнуть в Кобулети, заявив, что является "человеком без национальности".
Ответ Нафи не потерял своей остроты и актуальности, несмотря на то, что спустя восемь лет после упомянутого интервью на Южную Осетию в очередной раз обрушился шквал снарядов и пуль. То, что Грузия все еще не признает своей вины и не оставляет надежду на реванш, не мешает нашим соотечественникам посещать курорты, активно инвестируя в государственный бюджет соседней страны.
При этом "люди без национальности" - это эффективный инструмент в руках грузинской пропаганды и, кажется, эту сторону проблемы не стоит недооценивать.
