"Я привык к запаху старого театра". Вильгельму Хасиеву – 75
09:00 05.03.2025 (обновлено: 09:05 05.03.2025)
© Sputnik / Наталья Айриян
Подписаться
Диана Козаева, Sputnik
Семьдесят пять лет – солидный возраст, а пятьдесят пять лет на сцене – это целая эпоха. Вильгельм Хасиев – без преувеличения легенда южноосетинского театра – сегодня отмечает юбилей. Для всех, кто знает его творчество, это повод вспомнить яркие роли, незабываемые образы и уникальный талант, который долгие годы радует зрителей.
Для него более полувека на сцене – это не просто цифра. Это верность профессии, любовь к искусству, бесценный опыт, воплощенный в десятках ролей. Кто же он – человек, отдавший театру почти всю свою жизнь? Что скрывается за ярким светом рампы, за аплодисментами зрителей, за мастерски созданными образами?
"Театр для меня – это жизнь"
Он помнит день, когда впервые переступил порог любимого театра, – это произошло без малого 58 лет назад.
"И сегодня, и каждый день театр для меня – это жизнь. Мне было 17 лет, когда я пришел в театр. Я не забуду тот день, 10 февраля 1967 года. Пробыть на этой сцене 55 лет много для меня значит", – говорит он.
В тот февральский день будущий актер увидел в газете объявление о наборе в школу-студию при Госдрамтеатре. Молодой человек, с детства любивший театр и тяготевший к сцене, не мешкая, пришел, написал заявление и начал готовиться к экзаменам. Желающих попасть в школу-студию было настолько много, что вместо двух туров испытаний решено было сделать три. Еще никому не известный Вильгельм Хасиев с легкостью прошел их все.
Руководил тогда студией еще один выдающийся актер, режиссер и драматург Владимир Каиров, 17 лет служивший на должности главного режиссера. Именно он организовал первую театральную студию для начинающих артистов.
Учителями и наставниками будущих звезд в театральной студии были не менее известные представители осетинского национального искусства – композитор Феликс Алборов, хореограф и балетмейстер Хазби Гаглоев, один из старейших актеров Гаврил Таугазов, который преподавал сценическую речь.
Вильгельм Герасимович вспоминает, как родители не пускали его в театр по вечерам. Но он все равно пробирался на спектакли, спрятавшись в шинели.
"Я никогда этого не забуду: наш родственник носил тогда военную шинель, он меня прятал под ней. Как только мы переступали порог, я пробирался в зал и прятался в рядах. Вот такая была у меня любовь к театру", – смеется актер.
Юбилейный вечер Эвелины Гугкаевой
© Sputnik / Наталья Айриян
Он вспоминает актеров того времени, игрой которых много раз восхищался и которые вдохновляли еще неопытного артиста своим талантом и мастерски воплощенными ролями: Борис Цховребов, Гаврил Таугазов, Дмитрий Мамиев, Нина Чочиева и многие другие. Молодой Вильгельм ходил даже на грузинские спектакли – в 1935 году при театре появилась грузинская профессиональная драматическая труппа, а спектакли ставились на осетинском и грузинском языках.
"Тогда были абонементы, многие их не брали. А я собирал, у меня целые пачки хранились. И на грузинские спектакли тоже ходил. Так я был влюблен в этот театр", – говорит юбиляр.
"Я был лакеем"
Параллельно он учился в школе. Но когда его уже начали занимать в массовых сценах, режиссер Каиров часто приходил в школу и отпрашивал его с уроков.
"Незабываемые были времена", – с легкой грустью говорит актер.
В своем первом спектакле Вильгельму Хасиеву досталась роль лакея. А сказать ему надо было всего лишь четыре слова.
"Но, когда я эти слова произнес, отыграл свою роль, мне казалось, как будто я большой актер. Мне казалось, как будто за мной следят. В меня влюбились. Это были мои первые слова на сцене", – рассказал Хасиев.
Он считает себя, прежде всего, комедийным актером, но не чужд и трагических образов на сцене. Свою первую трагедийную роль Хасиев сыграл в спектакле "Сармат и его сыновья", перед зрителями он предстал в роли комиссара Качура.
Говоря о том, сыграл ли он роль всей своей жизни, признается, что ни один актер не сыграет все, что пожелал бы.
Хаситы Вильгельм ӕмӕ йӕ чызг Эмма
© Facebook
"Я должен быть актером"
Театральную карьеру ненадолго прервала служба в армии, куда его призвали уже во время учебы в театральной студии. Службу он проходил в Амурской области, на границе с Китаем, служил вместе с еще одним своим земляком, Валерой Джиоевым.
"Мы там нашли балалайки и по вечерам на них бренчали. Нас даже на концерты приглашали. Но мои мысли все время были с театром – днем и ночью. Когда меня уговаривали остаться продолжить военную службу, я было дело согласился. Думал об этом всю ночь, но утром рано побежал в штаб и сказал, что не могу остаться здесь, что у меня другая мечта. Актерская мечта. Я должен быть актером", – рассказывает Хасиев.
После армии он вернулся в родной театр, пришел сюда прямо в военной форме. А в 1969 году стал полноправным членом южноосетинской театральной труппы.
С особой любовью он вспоминает один из самых успешных спектаклей "Рассыггаенджытае", автором пьесы которой является сам. У спектакля был потрясающий успех, поскольку в нем сыграли поистине лучшие актеры того времени: незабвенные Давид Габараев, Людмила Галаванова и Фатима Качмазова, талантливейшие Ахсар Ванеев и Сослан Бибилов. Они сыграли в нем более сотни раз.
Хасиев рассказал о том, как родился этот спектакль, над которым, говорит актер, он работал "днем и ночью".
"Хсар Ванеев и Мельс Кокоев были моими постоянными спутниками. Куда бы ни пригласили одного из нас, остальные следовали за ним. Так и родилась идея написать пьесу про нас троих. Как-то сюда приехал Казбек Губиев (худрук и актер Северо-Осетинского государственного драматического театра имени В.В. Тхапсаева), искал хорошую комедию. Но подходящего материала не нашли, а пьеса "Рассыггаенджытае" у меня была написана наполовину. Я попросил Губиева прочитать ее. Когда он ее прочитал, то заявил, что ждет ее до конца месяца", – рассказал актер.
Хуссар æмæ Цæгат Ирыстоны сгуыхт артисттæ Хаситы Вильгельм
© Sputnik / Facebook
Но за это время не стало одного из друзей — Мельса Кокоева, и у автора пьесы попросту опустились руки. Однако его все же уговорили завершить работу. Режиссером спектакля выступил Хасан Джуссоев, а его премьера состоялась в Северной Осетии. Успех был невероятный.
"Там был такой ажиотаж, что Геор Хугаев попросил нас уехать из Северной Осетии, чтобы не отбирать у него зрителей. Даже из Южной Осетии приезжали. Здесь спектакль имел такой же оглушительный успех, люди буквально ломились на показы", – вспоминает Хасиев.
В итоге спектакль стал рекордсменом по количеству показов — более ста.
Потом не стало Давида Габараева, на его роль пытались подобрать другого актера, однако, говорит Хасиев, у спектакля уже не было того эффекта.
Но его история еще не закончилась, актер мечтает снять фильм по мотивам этой пьесы. И даже сделал некоторые наброски.
"Хочу привлечь наших таксистов, которые дергают каждого прохожего. Если они меня не прикончат...", – смеется Хасиев.
"Я привык к старому театру"
Были в истории театра и тяжелые периоды – грузинская агрессия в 90-х годах прошлого века, когда храм Мельпомены был фактически разрушен грузинскими вандалами. Затем годы без тепла и света, когда актеры буквально замерзали на сцене. Но ни один человек, ни один актер не ушел в это время из театра.
Огромной и невосполнимой трагедией для всех стал сгоревший театр. В результате замыкания здание южноосетинского театра за несколько часов превратилось в пепел. И только в 2018 году актеры вернулись в новое здание.
"Это была большая трагедия не только для нас, актеров, но для всей Южной Осетии. Мы здесь бегали, рыдая. Старики плакали. Мы спасали все, что могли – костюмы, декорации. Но мы не спасли театр. Он сгорел полностью", – с тоской в голосе говорит Хасиев.
Спустя много лет театр все-таки обрел новое здание, он был возведен на прежнем месте. Но прежней ауры, признается актер, здесь нет.
"Я привык к старому театру. Запаха того театра я здесь не чувствую. Я здесь ничего не знаю. Я по этим этажам никогда не проходил. Я знаю только гримерку, сцену. Дальше никуда не хожу. Эти повороты, эти закоулки..."
Вильгельм Хасиев – народный артист Северной и Южной Осетии, заслуженный артист Карачаево-Черкесской Республики. Актер, удостоенный множества наград. Но главной наградой он считает своего зрителя и его аплодисменты.
Спектакль "Волки"
© Sputnik / Наталья Айриян
Для него идеальный зритель – это человек, который воспринимает спектакль, болеет вместе с ним на сцене, и который с большим удовлетворением уходит из этого зала.
Народный артист считает, что сейчас в театре переходный период, совсем недавно труппу пополнили выпускники актерского факультета ЮОГУ.
Народный артист считает, что сейчас в театре переходный период, совсем недавно труппу пополнили выпускники актерского факультета ЮОГУ.
"Вчера смотрел спектакль с их участием — получил огромное удовольствие от их работы. Это счастье видеть, что мы оставляем после себя сильный и молодой коллектив. Есть кому продолжать историю", – уверенно говорит он.
"Мы всей семьей в театре"
Секрет преданности сцене он объясняет просто – это заложено в генах.
"Часто по вечерам отец играл на грузинском чонгури, а мать барабанила на тазике, пели песни. Любовь к искусству, видимо, передалась и детям. Хотя сначала я Эмму не хотел отпускать в театр, она ходила, плакала, уговаривала мать. Ну, я согласился. Потом Сослан, тоже на сцене. Я им говорю: хорошо, что отца моего нет в живых, а то бы и его привели. Теперь вся семья в театре".
Признается, что требователен к своим детям-актерам, и если ему что-то не нравится, он обязательно это высказывает. Считает очень важным правильно доносить чувства до зрителя, следовать замыслу режиссера.
Сын Вильгельма Хасиева - Сослан - в спектакле "Черная бурка"
© Sputnik / Natalia Airiyan
Он уверен, что актерская работа очень трудная и нервная, в которой не обходится без ссор и споров. Но это ненадолго, потому что, уверен Хасиев, иначе нельзя создать большое искусство.
Юбиляр полон надежды, что молодые актеры достойно продолжат историю театра.
"Я им верю, они прекрасные ребята, и зрители уже оценили их талант. Мы им помогаем, и это радует. Что касается моего 75-летия… Я не люблю подобные торжества, не люблю микрофоны и трибуны".
– Вильгельм Герасимович, если бы вы могли сыграть свою жизнь на сцене, какой бы это был жанр и кто был бы режиссером?
– Конечно, комедия. А режиссером… Не знаю.
