https://sputnik-ossetia.ru/20211028/14573136.html
Почему в России не будет ни капитализма, ни социализма
Почему в России не будет ни капитализма, ни социализма
Sputnik Южная Осетия
Стоило Владимиру Путину заявить о том, что существующая модель капитализма исчерпала себя, как начались рассуждения о том, что Россия возвращается к... 28.10.2021, Sputnik Южная Осетия
2021-10-28T19:11+0300
2021-10-28T19:11+0300
2021-10-28T19:11+0300
россия
общество
колумнисты
https://cdnn1.img.sputnik-ossetia.ru/img/07e5/0a/1c/14573142_0:160:3072:1888_1920x0_80_0_0_058d1b71fd24bde20ea9b985c41b6934.jpg
В одну реку нельзя войти дважды — к тому же мы на собственном опыте убедились в непригодности обеих моделей, пишет колумнист РИА Новости Петр Акопов."Превращение и капитализма, и марксизма в подобие новой квазирелигии — одинаково недопустимо". Это сказал не президент, а патриарх Кирилл в опубликованном во вторник интервью журналу Forbes France.И если Путин ограничился констатацией того, что капитализм даже в самых богатых странах ведет к углубляющемуся неравенству, то патриарх поставил диагноз обществу потребления как таковому.При этом патриарх оценил и марксистскую "альтернативу"."Мы, прошедшие эпоху коммунизма, хорошо знаем, что идея социальной справедливости, превращенная в агрессивную идеологию, разрушает все вокруг себя. Сотни тысяч беззаконно казненных за веру, создание социального гетто для враждебных классов — вот реальность "коммунистического рая на земле".В подобной оценке нет никакого тотального отрицания и осуждения социалистического опыта — патриарх назвал сложившийся в советские годы уклад жизни "хоть и не совершенным, но дающим простому человеку кусок хлеба, работу и крышу над головой", — тем не менее есть память и об огромных жертвах, принесенных на алтарь построения бесклассового общества.Однако крушение социалистического уклада не оправдывает капитализм — патриарх подчеркнул, что "не менее опасно и "капиталистическое евангелие", рассматривающее падение коммунизма как доказательство своей безупречности и безальтернативности". Тут предстоятель Русской православной церкви сослался уже не только на наше отношение к "свободному рынку"."Уже сейчас мы видим, что христиане западных стран в своем следовании евангельским идеалам умеренности в материальных благах и жертвенному служению ближним все менее вписываются в идеальную картину мира потребления".Да, западная технократическая и потребительская цивилизация приводит к тому, что капитализм отменяет христианство — вытесняя или подменяя его ценности на "удобные для потребителя", то есть для одинокого, лишенного корней и ориентиров человека. И это смертельно опасный путь для вставших на него цивилизаций. Потому что капитализму не нужны и они как таковые, он хочет растворить их в плавильном котле "цивилизации продвинутых индивидуалистов-потребителей". Отвечая на вопрос о том, почему в последние полвека капитализм вместо семейного потребления стал делать ставку на индивидуального потребителя, патриарх сказал."Капитализм некогда использовал семью как точку роста, как коллективного потребителя товаров и услуг. Но в какой-то момент человека, не имеющего прочного морального основания, удалось убедить, что персонализированные товары и услуги, более заточенные под индивидуальное потребление, лучше удовлетворяют его эгоистические потребности.Семейная машина, квартира, фильм — это всегда компромисс. Надо потесниться, чтобы дать пространство близким, надо чем-то пожертвовать, в чем-то уступить. Зачем все эти компромиссы, если нравственное чувство, желание служить ближнему, воспитывать детей подавлено или не привито?Это и использовали корпорации. Рынок поощряет путь наименьшего сопротивления, предлагая людям немедленное удовлетворение по доступной цене. Привычка получать все немедленно подрывает способность проявлять терпение и выдержку, прилагать настойчивые усилия и приносить жертвы".Понятно, что корпорациям выгоднее продать десять чайников десяти одиноким домохозяйствам, чем два обычным семьям, однако эта схема не может воспроизводиться бесконечно."Но для капитализма есть "маленькая" проблема: эгоисты не размножаются. У них нет в этом никакой потребности. Количество потребителей неуклонно снижается, ведь даже при самом высоком качестве жизни — человек смертен. Таким образом, капитализму, который не умеет "производить людей", поощряя семейные ценности, приходится завозить новых потребителей извне. Из тех регионов, где действуют другие модели поведения. Хотя бы опять собирать с них выручку. Эта нисходящая спираль, которая неизбежно закончится крахом".Но ведь на Западе все сильнее антипотребительские настроения — новая этика, в соответствии с которой не нужно стремиться к обладанию собственностью и множеством вещей, хорошо быть умеренным, беречь природу? Да и левые настроения растут — вот в той же Америке большинство молодежи считает, что будущее страны за социализмом. Может быть, капитализм будет исправлен новыми поколениями, они откажутся от общества потребления и построят новый уклад?Оно подменяет собой все то, на чем базируется любая человеческая цивилизация: семья, мужественность и женственность, кровь, почва, память о предках, патриотизм, государственность, национальная культура. Ничего этого нет среди идеалов и ценностей "новых левых" — что делает их удобными марионетками в руках транснациональных сил, тех, кто хочет построить глобальный обезличенный муравейник.Россию не соблазнить ни капитализмом, ни глобальным посткапитализмом с якобы социалистической окраской — мы действительно получили иммунитет от тех искушений, перед которыми сейчас оказывается западная цивилизация. Есть две дороги к одному обрыву — и мы не хотим идти ни по одной из них.Патриарх сказал, что в отношении к семье Россия до последнего времени следовала западным путем, но сейчас в обществе и власти есть понимание того, что семья — "базисная ценность, а не товар или услуга, в нее надо вкладывать ресурсы, материальные, моральные, ее надо защищать и поддерживать". Само по себе это невозможно без смены социально-экономического уклада — то есть без поиска собственной модели, третьего пути, отличного от потребительско-гедонистского капитализма и уравнительного социализма. Когда патриарха спросили о том, каким этот уклад должен быть, он вспомнил нашу историю."Очевидно, что созидание гармоничного мира невозможно без ясного осознания людьми необходимости устроения любой деятельности — включая экономическую — на прочной нравственной основе. Для христиан этой основой всегда являлось Священное Писание и традиция Церкви, в которой были собственные, уникальные модели построения экономических отношений и их связей с социальной жизнью — например, опыт православных монастырей. Многие города Руси начинались именно с монастыря, и это закладывало мощный фундамент в самые основы социального бытия, где христианская нравственность, милосердие, взаимовыручка и жертвенность были вложены как неотъемлемые элементы здоровых отношений между людьми".Несложно предугадать реакцию на эти слова борцов с православием — ну вот, хотят построить даже не "Крепость-Россию", а "Россию-монастырь", загнать всех в рабство. Но так понимать слова патриарха может только абсолютно далекий не только от понимания сути православия, но и от знания русской истории человек. А монастырское общежитие, общинное бытие составляет ядро русского национального представления об идеальном устройстве жизни — неслучайно именно спекулируя на опыте русской общины, большевики устроили коллективизацию. Нравственная основа самого общинного уклада, включая и социально-экономические отношения, — вот ключевое отличие русской цивилизации, наш главный код. И даже сейчас его носителями являются все принадлежащие к русской цивилизации — независимо от того, считают они себя православными или нет (а даже считающих у нас больше двух третей).Морок "золотого тельца" рассеивается, разгул разрушительных страстей постсоветской эпохи спадает — и наш народ все яснее осознает фундаментальное значение истинных ценностей, только с опорой на которые и можно строить и сохранять сильную Россию. Не капиталистическую и не социалистическую — а справедливую, то есть живущую по правде.Источник: РИА Новости
https://sputnik-ossetia.ru/20211022/Zdorovyy-konservatizm-zachem-Putin-pokhoronil-epokhu-12976340.html
https://sputnik-ossetia.ru/20211027/14560521.html
россия
Sputnik Южная Осетия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rosiya Segodnya“
2021
Петр Акопов
https://cdnn1.img.sputnik-ossetia.ru/img/1066/72/10667278_0:0:150:150_100x100_80_0_0_aa0667dda508b2ea2fae96021e97b1ad.jpg
Петр Акопов
https://cdnn1.img.sputnik-ossetia.ru/img/1066/72/10667278_0:0:150:150_100x100_80_0_0_aa0667dda508b2ea2fae96021e97b1ad.jpg
Новости
ru_OS
Sputnik Южная Осетия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rosiya Segodnya“
Sputnik Южная Осетия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rosiya Segodnya“
Петр Акопов
https://cdnn1.img.sputnik-ossetia.ru/img/1066/72/10667278_0:0:150:150_100x100_80_0_0_aa0667dda508b2ea2fae96021e97b1ad.jpg
россия, общество, колумнисты
россия, общество, колумнисты
Почему в России не будет ни капитализма, ни социализма
Стоило Владимиру Путину заявить о том, что существующая модель капитализма исчерпала себя, как начались рассуждения о том, что Россия возвращается к социализму.
В одну реку нельзя войти дважды — к тому же мы на собственном опыте убедились в непригодности обеих моделей, пишет колумнист
РИА Новости Петр Акопов.
"Превращение и капитализма, и марксизма в подобие новой квазирелигии — одинаково недопустимо". Это сказал не президент, а патриарх Кирилл в опубликованном во вторник
интервью журналу Forbes France.
И если Путин ограничился констатацией того, что капитализм даже в самых богатых странах ведет к углубляющемуся неравенству, то патриарх поставил диагноз обществу потребления как таковому.
"Причина поощрения потребительского инстинкта очень проста: максимизация прибыли, невзирая на социальные и личностные последствия. Но разве не нравственная деградация обезбоженного общества, порождающая безудержное стремление к обладанию материальными благами, к обогащению любыми средствами, включая обман, коррупцию, криминал, несправедливое распределение сверхприбылей, — и является источником кризиса, больно бьющего по миллионам самых уязвимых людей? Эта та цена, которую мы платим за согласие на возведение "золотого тельца" на пьедестал общественной и личной жизни".
При этом патриарх оценил и марксистскую "альтернативу".
"Мы, прошедшие эпоху коммунизма, хорошо знаем, что идея социальной справедливости, превращенная в агрессивную идеологию, разрушает все вокруг себя. Сотни тысяч беззаконно казненных за веру, создание социального гетто для враждебных классов — вот реальность "коммунистического рая на земле".
В подобной оценке нет никакого тотального отрицания и осуждения социалистического опыта — патриарх назвал сложившийся в советские годы уклад жизни "хоть и не совершенным, но дающим простому человеку кусок хлеба, работу и крышу над головой", — тем не менее есть память и об огромных жертвах, принесенных на алтарь построения бесклассового общества.
Однако крушение социалистического уклада не оправдывает капитализм — патриарх подчеркнул, что "не менее опасно и "капиталистическое евангелие", рассматривающее падение коммунизма как доказательство своей безупречности и безальтернативности". Тут предстоятель Русской православной церкви сослался уже не только на наше отношение к "свободному рынку".
"Уже сейчас мы видим, что христиане западных стран в своем следовании евангельским идеалам умеренности в материальных благах и жертвенному служению ближним все менее вписываются в идеальную картину мира потребления".
Да, западная технократическая и потребительская цивилизация приводит к тому, что капитализм отменяет христианство — вытесняя или подменяя его ценности на "удобные для потребителя", то есть для одинокого, лишенного корней и ориентиров человека. И это смертельно опасный путь для вставших на него цивилизаций.
Потому что капитализму не нужны и они как таковые, он хочет растворить их в плавильном котле "цивилизации продвинутых индивидуалистов-потребителей". Отвечая на вопрос о том, почему в последние полвека капитализм вместо семейного потребления стал делать ставку на индивидуального потребителя, патриарх сказал.
"Капитализм некогда использовал семью как точку роста, как коллективного потребителя товаров и услуг. Но в какой-то момент человека, не имеющего прочного морального основания, удалось убедить, что персонализированные товары и услуги, более заточенные под индивидуальное потребление, лучше удовлетворяют его эгоистические потребности.
Семейная машина, квартира, фильм — это всегда компромисс. Надо потесниться, чтобы дать пространство близким, надо чем-то пожертвовать, в чем-то уступить. Зачем все эти компромиссы, если нравственное чувство, желание служить ближнему, воспитывать детей подавлено или не привито?
Это и использовали корпорации. Рынок поощряет путь наименьшего сопротивления, предлагая людям немедленное удовлетворение по доступной цене. Привычка получать все немедленно подрывает способность проявлять терпение и выдержку, прилагать настойчивые усилия и приносить жертвы".
Понятно, что корпорациям выгоднее продать десять чайников десяти одиноким домохозяйствам, чем два обычным семьям, однако эта схема не может воспроизводиться бесконечно.
"Но для капитализма есть "маленькая" проблема: эгоисты не размножаются. У них нет в этом никакой потребности. Количество потребителей неуклонно снижается, ведь даже при самом высоком качестве жизни — человек смертен. Таким образом, капитализму, который не умеет "производить людей", поощряя семейные ценности, приходится завозить новых потребителей извне. Из тех регионов, где действуют другие модели поведения. Хотя бы опять собирать с них выручку. Эта нисходящая спираль, которая неизбежно закончится крахом".
Но ведь на Западе все сильнее антипотребительские настроения — новая этика, в соответствии с которой не нужно стремиться к обладанию собственностью и множеством вещей, хорошо быть умеренным, беречь природу? Да и левые настроения растут — вот в той же Америке большинство молодежи считает, что будущее страны за социализмом. Может быть, капитализм будет исправлен новыми поколениями, они откажутся от общества потребления и построят новый уклад?
Увы, на это мало надежды — ведь новые левые на Западе почти полностью лишены традиции и того, что называют традиционными ценностями (хотя другими ценности быть и не могут). Путин прав, когда приравнивает их к ранним большевикам (точнее, к их радикально-интернационалистской части), — наднациональное, "общечеловеческое" у них не просто на первом месте.
Оно подменяет собой все то, на чем базируется любая человеческая цивилизация: семья, мужественность и женственность, кровь, почва, память о предках, патриотизм, государственность, национальная культура. Ничего этого нет среди идеалов и ценностей "новых левых" — что делает их удобными марионетками в руках транснациональных сил, тех, кто хочет построить глобальный обезличенный муравейник.
Россию не соблазнить ни капитализмом, ни глобальным посткапитализмом с якобы социалистической окраской — мы действительно получили иммунитет от тех искушений, перед которыми сейчас оказывается западная цивилизация. Есть две дороги к одному обрыву — и мы не хотим идти ни по одной из них.
Патриарх сказал, что в отношении к семье Россия до последнего времени следовала западным путем, но сейчас в обществе и власти есть понимание того, что семья — "базисная ценность, а не товар или услуга, в нее надо вкладывать ресурсы, материальные, моральные, ее надо защищать и поддерживать".
Само по себе это невозможно без смены социально-экономического уклада — то есть без поиска собственной модели, третьего пути, отличного от потребительско-гедонистского капитализма и уравнительного социализма. Когда патриарха спросили о том, каким этот уклад должен быть, он вспомнил нашу историю.
"Очевидно, что созидание гармоничного мира невозможно без ясного осознания людьми необходимости устроения любой деятельности — включая экономическую — на прочной нравственной основе. Для христиан этой основой всегда являлось Священное Писание и традиция Церкви, в которой были собственные, уникальные модели построения экономических отношений и их связей с социальной жизнью — например, опыт православных монастырей.
Многие города Руси начинались именно с монастыря, и это закладывало мощный фундамент в самые основы социального бытия, где христианская нравственность, милосердие, взаимовыручка и жертвенность были вложены как неотъемлемые элементы здоровых отношений между людьми".
Несложно предугадать реакцию на эти слова борцов с православием — ну вот, хотят построить даже не "Крепость-Россию", а "Россию-монастырь", загнать всех в рабство. Но так понимать слова патриарха может только абсолютно далекий не только от понимания сути православия, но и от знания русской истории человек.
Русь действительно укреплялась и расширялась монастырями — и монахи являются такими же строителями нашего государства, как князья и воины.
А монастырское общежитие, общинное бытие составляет ядро русского национального представления об идеальном устройстве жизни — неслучайно именно спекулируя на опыте русской общины, большевики устроили коллективизацию.
Нравственная основа самого общинного уклада, включая и социально-экономические отношения, — вот ключевое отличие русской цивилизации, наш главный код. И даже сейчас его носителями являются все принадлежащие к русской цивилизации — независимо от того, считают они себя православными или нет (а даже считающих у нас больше двух третей).
Морок "золотого тельца" рассеивается, разгул разрушительных страстей постсоветской эпохи спадает — и наш народ все яснее осознает фундаментальное значение истинных ценностей, только с опорой на которые и можно строить и сохранять сильную Россию. Не капиталистическую и не социалистическую — а справедливую, то есть живущую по правде.
