Инга Чехоева, Sputnik
В августе 2008 года разведывательный батальон Минобороны Южной Осетии, в составе которого легендарная рота спецназа, встал на защиту республики совместно с другими батальонами ведомства, силовыми структурами, ополченцами и добровольцами. Бойцы одного из лучших подразделений национальной армии во время "пятидневной войны" показали пример непомерной храбрости, самоотверженности и героизма.
Лери Сабанов – участник тех событий, пришел в разведбат Минобороны в 2003 году и до сегодняшнего дня с честью и достоинством носит военную форму. В интервью Sputnik он поделился воспоминаниями о той войне, рассказал о смелости и отваге своих сослуживцев.
– Расскажите, как для вас началась война 2008 года?
– В августе обстановка накалилась до предела. По разведданным мы знали, что намечается что-то серьезное, но откровенно говоря, не ожидали такого полномасштабного наступления. Предполагали, что события будут развиваться примерно по сценарию 2004 года.
Тогда я служил во взводе огневой поддержки Разведбата. Начну свой рассказ с момента, когда наша группа находилась в районе "Шанхая" (микрорайон в юго-западной части Цхинвала. – Прим. ред.). Шел массированный артобстрел, мы отрабатывали в соответствии с координатами, которые нам давали, затем связь внезапно оборвалась, и мы были вынуждены переместиться в запасной пункт, который на тот момент находился в здании цхинвальской шестой школы. Командование (командир батальона на тот момент подполковник С. Бязров, после войны награжден орденом "Уацамонга" – Прим. ред.) и небольшая часть личного состава батальона находились здесь, примерно половина бойцов – в районе ТЭК, остальные были рассредоточены в разных местах – на подступах к Цхинвалу, за его пределами, в городе. Из командного пункта группы перебрасывались по разным направлениям, туда, где было особенно "жарко".
Помню, как поступили данные о том, что к району ТЭК приближается грузинская колонна бронетехники. Наш взвод оперативно выдвинулся туда, прождали какое-то время, технику не обнаружили, и по приказу командира вновь вернулись в город. Как потом выяснилось, противник при помощи средств связи подключался к каналам и дезинформировал наших. Когда вернулись в город, здесь уже был чистейший ад…
- Как известно, грузинская армия планомерно готовилась к войне, нападению на Южную Осетию, систематически оснащалась военной техникой и вооружением со стороны западных стран. Что было у вас? Как вообще можно было при таком подавляющем превосходстве противника в численности и оснащенности ему противостоять?
- На тот момент мы не задавались такими вопросами. Мы просто делали то, что должны были делать. Каждый военнослужащий подразделения без единого исключения был на месте и выполнял свои обязанности. Группы возвращались после выполнения разведывательных и других боевых задач, пополняли запасы оружия и боеприпасов и снова шли в бой. Наши ребята воевали на окраинах Цхинвала, в уличных боях. Линия фронта постоянно менялась, отдельные улицы столицы периодически переходили из рук в руки. Несколько суток мы отрабатывали, делали все, что было в наших силах. Спать и есть не хотелось, просто хотелось уничтожить врага, который посягнул на самое святое - на наш родной дом, на наших родных и близких.
Вы правы, противник был вооружен гораздо лучше. Мы просто не могли уничтожить их колесную и гусеничную технику. Ведешь огонь, видишь прямые попадания, но техника не горит. Это нас не останавливало. До сих пор перед глазами наши спецназовцы, которые прямо рвались вперед, стреляли из крупнокалиберных, даже из окон домов, хотя так делать нельзя, из ушей шла кровь, но это их не останавливало.
- Какой момент войны вы запомнили больше всего?
- Как грузинские "грады" (система залпового огня "Град" – Прим. ред.) накрывают мой родной город и уничтожают его. Ты стоишь и по щекам текут слезы от бессилия, от того, что ничего не можешь с этим сделать. Просто смотреть, как уничтожается твой любимый город, улицы, по которым ты ходил, где провел свое детство, где с каждым перекрестком и домом у тебя связаны какие-то воспоминания, где в каждом доме у тебя есть друзья, родственники, родные и близкие. Это было самое тяжелое. Был и такой момент, когда были уверены, что все наши сослуживцы погибли. Я не смогу передать никакими словами те чувства, которые мы испытали, когда пришли в шестую школу и увидели своих. Живых.
- В подвале шестой школы также находись мирные жители.
- Гражданских было очень много, подвал был практически переполнен – очень много стариков, женщин, детей, были даже грудные дети. Нашими бойцами была организована круговая оборона школы – хоть какая-то защита. Даже сейчас, по прошествии более десятка лет, вспоминаю о своих сослуживцах и горжусь ими все больше. Они не только воевали с врагом, но и спасали мирных жителей, даже умудрялись добывать для них еду и питье, лекарства – приносили все это, возвращаясь обратно в запасной пункт после выполнения боевого задания. Они оставили им все свои спальные мешки, все теплые вещи.
С благодарностью и гордостью хочу отметить еще и наших водителей. Все эти дни они вывозили гражданских на наших грузовых машинах под сильнейшими обстрелами до Дзау и снова возвращались. Но подвал школы постоянно заполнялся, люди приходили и приходили.
- Вы понимали, что силы неравны? Часть города уже была захвачена, шли ожесточенные бои на улицах Цхинвала, приходилось отступать…
- Каждый из моих друзей был готов отдать жизнь за этот город, за эту республику, и это не высокопарные слова. Ни одного из своих сослуживцев я не могу выделить или увести в тень, каждый из них герой. В те дни я мог положиться на любого из них. Все друг другу были надежной опорой и поддержкой – и молодежь, и взрослые, и женщины, и мужчины. Так и держались. Потом в какой-то момент стала поступать информация о том, что подразделения российской армии идут на помощь. Мы все были готовы стоять до последнего.
