В преддверии новогодних праздников, когда окна домов пестреют разноцветными переливами гирлянд, улицы украшены разнообразной праздничной атрибутикой, а дети и взрослые ждут в гости доброго Дедушку Мороза, самое время погрузиться в волшебную атмосферу знакомых каждому с детства сказок и традиций. Но может ли быть все так просто с традициями, уходящими своими корнями в седую древность?
Зима и в наше время весьма суровая пора. Недостаток света, авитаминоз, холод и чудеса "фигурного катания", проявляемые пешеходами на заледеневших улицах города. А что же суровые времена древности? В ту далекую пору зима, помимо метафорического "умирания" природы, несла в себе вполне конкретную угрозу жизни, и ассоциировалась, по большей части, именно со смертью.
Очевидным образом, как естественный ответ на подобные испытания, народный фольклор создал ритуалы и персонажей, отражающих в себе все суровые аспекты зимы и таинственность долгой зимней ночи.
Дед Мороз
Образ знакомого всем с детства розовощекого Дедушки Мороза начал складываться приблизительно в конце XIX века и брал свои истоки, в основном, из детской литературы, в особенности популярного сборника сказок Афанасьева, а окончательно сформировался, по словам российского антрополога-фольклориста Светланы Абоньевой, уже в XX веке, как персонаж советского варианта новогоднего празднования.
Что касается древнего прообраза Деда Мороза, с ним все было куда менее радужно и весело. В далекие языческие времена персонификация зимы, которой чаще всего выступал бледный дикого вида старик, ассоциировалась исключительно со смертью. Но язычники не были бы язычниками, если бы не попытались с этой хтонической силой как-то "договориться". Так, например, у множества народов севера в период зимнего солнцестояния было принято откупаться от Мороза жертвоприношением. Чаще всего роль жертвы выпадала девственнице, которую привязывали к священному дереву, где она и замерзала насмерть, что воспринималось дарителями крайне положительно - ведь это свидетельствовало о том, что жертву Мороз принял. К слову, вероятно именно образ замерзшей насмерть девушки, сопровождающей хладного старика, стал прообразом Снегурочки.
Новогодняя елка
Как и у образа Деда Мороза, у праздничного новогоднего дерева в давние дохристианские времена было совсем другое, глубинное значение, само собой весьма таинственное и пугающее.
По мнению известного историка-краеведа Виктора Ершова, с глубокой древности у европейских народов вечнозеленое дерево ассоциировалось с бессмертием, с некой силой, способной сопротивляться смерти и холоду. Вероятно, именно к этой силе древние народы стремились приобщиться через кровавый "договор" – жертвоприношение.
Изначально в жертву дереву и духам, в нем обитающим, приносили людей, зачастую вызывавшихся на это добровольно. Позже людей в этой почетной роли сменили животные, разделанные части тел которых развешивали по всему дереву. Самые лучшие части висели ближе к верхушке дерева и были посвящены богам, у основания же висели части похуже, посвященные лесным духам и зверям. Не трудно догадаться, что именно такой кровавый и пугающий способ жертвоприношения стал прообразом елочных игрушек и гирлянд.
С приходом христианства многие языческие культы и традиции были забыты и упразднены, однако некоторые ритуалы, хоть и видоизмененные, дошли до наших дней. Так, кровавые жертвоприношения заменились разнообразными украшениями с библейскими мотивами, верхушку дерева вместо головы жертвенного животного венчала Вифлеемская звезда, а образ хладной Смерти в народных поверьях западных народов заменил собой благонамеренный Святой Николай, дарящий послушным детишкам подарки.
Тем не менее, в современных праздниках, какими бы пугающими и таинственными не были их первоисточники, самым важным остается значение, которое ему придается сейчас. Ведь если в зимнюю пору человек согревается домашним очагом, столы переполнены праздничными яствами, а все близкие собираются у нарядной елки – можно обойтись и без жертвоприношений.
