Диана Уалион
Заслуженной артистке Северной и Южной Осетий Дине Бекоевой в авторском спортивно-культурном проекте "Танцы на вершинах мира" удается совмещать, казалось бы, две совершенно несовместимые плоскости: изящный осетинский танец Хонга и альпинизм – один из самых опасных и экстремальных видов спорта. В Осетии не осталось человека, который бы не видел осетинский плавный танец, исполненный на вершинах Эльбруса, Девичьей горы и на Кельском плато в окружении пейзажа, захватывающего дух.
- Как родилась идея проекта "Танцы на вершинах"?
- Изначально я планировала просто снять красивый танец в горах, ведь сцена и концерты не заменят горные пейзажи и естественную красоту природы. Мне хотелось получить живую картинку, как фильм, чтобы это осталось в истории.
Я с детства об этом грезила, вдохновляясь старыми записями, на которых наши старшие из госансамбля "Алан" танцуют в горах.
В процессе обсуждения со своими друзьями альпинистами, один из них предложил записать танец не просто в горах, а на самой вершине. Благодаря его подсказке мы и запланировали восхождение на Эльбрус. Мне сказали, что если горы пустят, я дойду — необязательно быть супер подготовленным физически, главное быть духовно подготовленным. На тот момент я даже не думала о том, что этот проект может войти в Книгу рекордов Гиннеса как самый высокогорный танец в мире. Правда нашу заявку пока не подтвердили, еще в процессе рассмотрения.
- До Эльбруса у вас был опыт восхождения в горы?
- Знаете, в Южной Осетии есть храм Джеры дзуар. Мы в детстве туда всегда пешком забирались, так что в какой-то степени для меня это было не ново. Тем более мы не сразу поднялись на Эльбрус: около 17 дней провели в Приэльбрусье и восходили на соседние горы трехтысячники и четырехтысячники. А это уже приличная тренировка перед самой главной вершиной.
- К таким серьезным восхождением, помимо физической подготовки, немаловажно подготовиться морально. Расскажите, как вы боролись со страхом?
- Пока я не оказалась в Приэльбрусье, у меня вообще не было страха или сомнений. Я загорелась этим и очень ждала начала проекта. Но когда оказались там, мы столкнулись с первой трудностью. Катастрофически не хватало финансов, члены команды вложили в проект свои деньги. Нам помог тогдашний президент Южной Осетии Леонид Тибилов, но этих средств было недостаточно, и в какой-то период мы вообще остались без денег. К тому же я очень сильно заболела, но, несмотря ни на что, мы решили дойти до конца.
- Как проходило само восхождение на Эльбрус?
- Каждый день мы понемногу восходили на соседние горы, сам подъем на Эльбрус у нас занял десять часов, что, кстати, считается скоростным восхождением. Когда я только попала на гору, страха не было, так как там и туристы свободно катались на лыжах.
Впервые стало страшно от метели во время акклиматизационного выхода на высоту выше 4 800, где "Скалы Пастухова". Дождь замерзал на лету, колол иголками и ничего не было видно. Там еще и само место опасное из-за трещин в горе – можно было провалиться и улететь в трещины. И неизвестно, нашли бы нас МЧС. Все было заснеженное, ледяное, вокруг дикий холод и ни души. Я уже испугалась, что мы не вернемся назад, но благодаря профессионализму альпинистов мы благополучно вернулись на базу "Гара-Баши", расположенную на 3 800 метрах.
Второй период, когда было особенно страшно, — это на самой седловине Эльбруса. Вот там и проходит отбор людей на дальнейший подъем. В этом месте всем становится плохо уже физически, и страх там совсем другой — дикий животный страх, когда тебе очень плохо, но ты не понимаешь, что с тобой происходит. Сердце вырывается из груди, и с каждым шагом становится еще хуже. Приходилось делать по пять шагов и останавливаться, чтобы отдышаться. Горная болезнь развивается за считанные секунды, поэтому часть людей, которые тоже восходили в тот день, вынуждены были развернуться. После того как немного акклиматизировались, стало легче контролировать свое самочувствие, и страх исчез.
- На самой вершине уже легче дышится?
- Понимаете, сам факт того, что мы смогли дойти, словно притупляет сознание и вокруг остается только красота и эйфория. Там можно было находиться только десять минут, но мы, наверное, час пробыли на вершине, пока снимали танец.
- И в периоды страха не было мысли развернуться?
- Я понимала, что могу отказаться в любой момент, потому что альпинисты сразу озвучили, что если кому-то страшно или плохо, можно не идти дальше. Но я не думала разворачиваться, и не показывала свой страх, переживая все внутри.
Я должна была дойти до конца, чего бы мне это ни стоило. Чтобы доказать себе, родителям и всем, кто нам отказал в поддержке и не верил в то, что мы осуществим задуманное, что все получилось и мы смогли. У нас были серьезные трудности, и проект был на грани срыва, когда я сильно заболела и у нас закончились средства. Но я попросила свою команду ради меня доделать проект, несмотря ни на что. С тех пор я альпинистов братьями называю. У них не было абсолютно никакой выгоды, и они так и остались в тени, но все пошли со мной. Для меня это был переломный момент в жизни, и я понимала, либо докажу себе, что смогу и поверю в себя, либо спущусь с опущенной головой и никогда себе этого не прощу. Зато сейчас, я понимаю, что мне действительно есть чем гордиться, так как я преодолела много сложностей. Наверное, мне помог мой жизненный опыт, было много тяжелых периодов в жизни, которые меня закалили как сталь. Поэтому мне и на Эверест нестрашно.
- Вы получили от этого восхождения то, что планировали?
- Я не успокоюсь, пока не запишу видео, которое хочу получить. Может это мой болезненный перфекционизм, но пока я не могу сказать, что довольна съемками с восхождений. Я счастлива, что они были, но это еще не совсем то, что я вижу.
Может танец вышел не таким идеальным, как я себе представляла, но только потому что там невозможно станцевать нормально. И это меня, конечно, расстроило. Рекорд рекордом, но я же не за ним поднималась. Я хочу такую живую открытку, красивое видео, чтобы всем понравилось и все увидели эту картину.
Но все равно получилось красиво и многим понравилось. По крайней мере наш триколор приятно было видеть на одной из вершин мира и осознавать, что это рекорд, пусть пока неподтвержденный. До нас никто этого не делал.
- Какие еще были вершины после Эльбруса?
- После Эльбруса мы танцевали на Кельском плато и на Девичьей горе в Южной Осетии. Планировали Эверест, но пока не сложилось, потому что финансово это совершенно другие вложения, и нам без серьезной помощи не обойтись.
- Вы готовы станцевать на Эвересте?
- Если это действительно нужно будет нашей республике, я готова рискнуть своей жизнью. На вершине было всего пять женщин, почему бы шестой не быть осетинкой? Мы уже который год это обсуждаем, даже проводилась пресс-конференция. Нас поддержали депутаты, Арсен Фадзаев, Алексей Старовойтов, поддержал президент Анатолий Бибилов, по пока так. Мы ведь благодаря этому прославимся на весь мир, и об осетинах узнают. Это останется в истории, и даже если танец не получится, уже достижение хотя бы доползти туда и сделать один кружок. Тем более говорят, что женщины лучше переносят восхождение, но из-за страха идут реже.
- Дина, по первому образованию вы врач-стоматолог, и какое-то время даже работали по этой профессии. Можно сказать, что вы оставили медицину ради искусства?
- Да, шесть лет я проработала стоматологом. Эта профессия была моим осознанным выбором с самого детства. Хотя у меня всегда была склонность к искусству и мне легко это давалось, но в то же время я мечтала стать стоматологом. Анализируя сейчас свой выбор, я вспоминаю, что тогда дедушка с бабушкой часто болели и я решила, что когда вырасту, вылечу всех людей, и им не будет больно. Я рассаживала свои игрушки в ряд, брала ватку, смешивала с маминым кремом и делала им пломбы. Все мои игрушки были изуродованы, зато с пломбами.
И у меня первое время получалось работать и танцевать. Я была уверена, что смогу совмещать, но это оказалось невозможным. И просто в один период я все взвесила и поняла, что хочу быть в искусстве. Тем более в этой стезе я большего добилась, и на тот момент уже была заслуженной артисткой.
- Сложно далось это решение?
- Сложность заключалась больше в давлении со стороны родственников, потому что им сложно было понять и принять, что здравомыслящий человек предпочел искусство стабильности. И я их понимаю. Но сейчас я абсолютно счастлива и даже жалею, что не сделала этот рывок в искусство еще раньше.
- После этого еще была учеба во ВГИКе на режиссера театрализованных представлений?
- Да, мне это тоже интересно и, думаю, в дальнейшем понадобится. Всю жизнь же танцевать невозможно, да и полезно расширить кругозор.
- Когда вы впервые поняли, что хотите быть танцором?
- Танцами я занималась еще в начальных классах школы в кружке хореографии. Несколько лет я походила на классические и русские народные танцы, а потом неожиданно перешла в кунг-фу. У нас тогда были ежегодные соревнования среди школьников, и я отжалась больше всех, уступив только одному мальчику. Правда я бы могла и дальше отжиматься, но подумала, что как-то неправильно будет, если отожмусь больше всех мальчиков. Там меня заметили и позвали в спорт. После кунг-фу меня перевели в тхэквондо - в итоге пять лет я профессионально занималась спортом.
А потом в один прекрасный день я увидела по телевизору выступление какого-то кавказского ансамбля. Я так влюбилась в образ девушки с этими косами в национальном костюме, что попросила родителей отвести меня на национальные танцы. Так как я родилась и выросла в Москве, меня всегда очень тянуло к дому. В 18 лет меня отвели в "Аланию" и я протанцевала там 15 лет.
- Помимо танцев, вы еще и поете. Расскажите о песне "Орлица", которую вы исполнили в дуэте с певицей Илоной Кесаевой?
- Эту песню написала известный композитор Маргарита Бирагова для моей подруги эстрадной певицы Илоны Кесаевой. Илона посвятила ее мне в честь восхождения на Эльбрус. Я очень люблю петь, хоть и не занималась этим профессионально, и, зная об этом, она предложила мне спеть вместе. Я, конечно, согласилась – для меня это большой жест с ее стороны. Это был не просто подарок, но и возможность проявить себя в пении. Думаю, когда-нибудь я займусь этим профессионально.
- А бывали периоды, когда хотелось сделать перерыв и отдохнуть от танцев?
- Никогда не было такого желания, наоборот, я жалею, что не получается уйти в госансамбль из-за того, что вся моя семья в Москве. Но я бы хотела устроиться в госансамбль, чтобы танцевать каждый день и зарабатывать тем, что я люблю. Жить этим круглосуточно. Для меня это очень важно, и я обязательно осуществлю задуманное.
- Не хотелось организовать свой ансамбль в Москве?
- Знаете, нет. Хотя меня давно упрашивают многие, но сама я никогда этого не хотела. Я исполнитель, и мне хочется быть на сцене, потому что я счастлива, когда танцую. А руководить – это совершенно другая сфера деятельности и большая ответственность.
- Можете назвать три свои самых важных качества?
- В первую очередь это сила воли, без которой бы ничего не получилось. Второе – самокритичность. Я считаю, что только самокритичность дает рост. И третье качество, если можно его так назвать, – это любовь к своему делу. Только это мной и движет.
А как относиться к чужой критике, если она необъективна?
Необъективная критика сразу бывает видна. Меня это всегда задевает, потому что я очень справедливый человек и нетерпима к несправедливости. Иногда бывает, что человек критикует из зависти, и тогда его немного жаль. А порой я понимаю, что человек совсем некомпетентен в вопросе, и я ему в данный момент не смогу ничего доказать. Возможно, до него само дойдет позже, лет через 5-10.
Но когда я вижу необъективную критику от близких людей, я не молчу. Я считаю, что лучше сразу высказать и обсудить, чем потом переживать и копить обиду и негатив, которые в итоге разрушат отношения с этим человеком.
Вы говорите, что стремитесь к идеальному танцу на вершине. А какие планы после того, как цель будет достигнута?
Вообще я хочу вывести проект на мировой уровень, потому что Кавказ Кавказом особо не удивишь. А так как это спортивно-культурный проект про танцы на вершинах мира, хочется еще какие-нибудь вершины показать. Поэтому планирую дальше заниматься танцами и альпинизмом. Здесь я получу желаемую картинку и дальше уже хочется продемонстрировать ее и для всего мира, чтобы рассказать, кто такие осетины.
