Ян Габараев
Очередной пресс-тур по хорошо знакомой Sputnik южной части республики, казалось, исчерпал себя, едва начавшись.
Сельская местность Южной Осетии, подчас, до скуки однородна. Даже когда природа в разных концах республики меняется сообразно ландшафту - то закутываясь в ворсистое полотно зелени, то оголяясь, как больной нерв, рубленым камнем – проблемы жителей что в Арцеу, что в Синагуре, звучат словно из общей книги жалоб и предложений.
В то, что порочный круг опустошения можно разорвать - в селах нет дорог и работы, а потому некому работать и ходить по дорогам – местные не верят.
Человечество все смелее заявляет о том, что собирается терраформировать Марс. Эта априори абсурдная идея в сознании любопытного землянина без пяти минут осязаема.
Терраформировать сельскую местность нашей республики сложнее – в беседе, лишенной натянутого оптимизма, в ее возрождение никто не верит.
Вера в природу
Просторный двор местной школы, в которой, как повелось в селе, учителей вдвое больше, чем учеников, засажен раскидистыми деревьями. Солнце прыгает на подрумяненных осенью листьях, брызгает вокруг полупрозрачными тенями. Здесь спокойно – все замедляется, и мысли, и даже разговоры.
Только за воротами школы, рядом с сельской администрацией, собралась небольшая толпа, доносятся обрывки громкой речи.
За что зацепиться в селе, где жизнь течет как необходимость? Достаточно спросить у местных.
"Сходите с ней - посмотрите, как она живет", - говорит глава сельсовета.
Группа расступается, из центра внимания выходит невысокая, худая женщина. В острых чертах лица ее сквозит энергия и некое магнетическое качество души, которое прожигает сквозь трудности жизни как лазерный резак.
Глаза сверкающие и пронзительные.
Говорит Вера бойко и громко. Несмотря на возраст – восьмой десяток лет – она в кристально чистом сознании. По пути к ее жилищу я прикладываю реальные усилия, чтобы поспеть за ее быстрым шагом. В это же время она пронзительным голосом предвосхищает мне встречу с домом "какого я еще не видел".
Отцовский дом Веры благополучнее, если в него не заходить. Внутри – голые стены, ветхие двери и деревянный пол, который пружинит под ногами. Одна из стен у входа завешана ковром, в глубине коридора стоит полка, заполненная бутылками и банками.
Пробираясь внутрь, поглядываю наверх, чтобы не задеть головой гроздья странного красного растения, которое свисает сверху.
Вера живет здесь одна четвертый год. Долгие годы снимала квартиру во Владикавказе. Ближе к старости аренда стала бить по карману, она вернулась в родное село.
Хелчуа удачно подходит под беззаботную старость, когда интерес к жизни вымещается пассивной рефлексией, созерцанием окружающего мира.
Веру возрастная летаргия миновала.
"Эта трава лечит онкологию"
Как-то раз в цхинвальском книжном магазине ей приглянулась энциклопедия. Книга "Лекарственные растения" сейчас - ее настольная и основная.
В безрадостных условиях она нашла увлечение – длиною в жизнь, уверена она. На скромную пенсию Вера приобретает саженцы и семена, выращивает грозного вида хищные цветы на подоконнике, выходит в поле собирать растения.
Готовые сборы она настаивает на спирте в стеклянных банках. Вера приходит в настоящий восторг, когда чувствует, в общем-то, закономерный, интерес к своему хобби. Она ловко жонглирует медицинскими терминами, цитирует Парацельса и заковыристые латинские термины.
"Эта трава лечит онкологию", - говорит она и снимает с веревки длинные красные гроздья.
Вера уходит в другой конец комнаты и выносит ведро с крупными корешками.
"У меня ноги болели, пока я не начала заниматься травами. Эти корни укрепляют кости. Мой доктор тоже не верил, пока не увидел, что у меня травма залечилась, удивлялся", - восторженно говорит она.
Уже на выходе она достает из своего тайника крошечную банку с семенами и ложку.
"Эти семена укрепляют здоровье", - говорит она, и наглядно показывает, как их принимать. Бросает семя в ложку, закапывает воду и пальцами показывает "зажигалку".
Пока мы прощались, Вера, кажется, забыла о своих проблемах. Она с неподдельной заботой давала советы – предупреждала не пить газировку и избегать традиционных препаратов по мере возможности.
Мы попрощались. Вера улыбалась, махала рукой. А потом, опустив голову, быстрым шагом отправилась к дому, утонув за высокой травой.
