Главной и вполне естественной трансформацией Международного клуба "Валдай" как "сообщества политических интеллектуалов и тяжеловесов" стал плавный переход в повестке от слегка "выставочной" задачи представления России в мире к полноценной дискуссионной площадке. На ней обкатываются политические стратагемы и концепции, которые потом так или иначе внедряются в реальную жизнь.
Не заставили организаторы скучать и в этот раз. Достаточно оказалось общего появления на сцене одновременно четырех президентов и одного короля Иордании. Когда же слово взял Путин, все прочие вопросы были несколько отодвинуты: уж больно о серьезных вещах даже для такого солидного мероприятия заговорил российский президент.
Впрочем, по порядку.
Многие сторонники, а еще чаще оппоненты долгие годы укоряли нашу страну в том, что "России нечего предложить миру". То есть после того как "красный проект" умер, наша роль в глобальной политике свелась к сугубо реактивной: мы не формировали глобальные вызовы, а только пытались на них с той либо иной степенью успешности отвечать.
Что ж, теперь можно уверенно сказать: России есть что предложить миру и она это сделала. Теперь будет весьма занятно понаблюдать за международной реакцией на ее предложения.
Если совсем кратко, то самым громким и конструктивным является готовность Москвы экспортировать по мере необходимости сирийскую модель умиротворения политических, межэтнических и межконфессиональных конфликтов в любую требующего того точку — как минимум на азиатском субконтиненте.
Как хорошо, пусть и не очень политкорректно, пошутил один из приглашенных политологов, где-то в этот момент, обнявшись, горько заплакали: от злости — Барак Обама и от зависти — Дональд Трамп.
А вот товарищ Си, как выясняется, не заплакал, потому что и сам пользуется российским "экспортом безопасности", хоть и немного в другой сфере и с применением иных технологий. Настоящей сенсацией прозвучало заявление Путина, что в настоящий момент российские специалисты помогают китайским коллегам монтировать уникальную систему раннего предупреждения о ракетных ударах. Ранее таковыми располагали только Россия и США.
Что же касается собственно Сирии как "опытного образца", то там, право, нам есть чем гордиться. За очень короткие сроки на территории, почти полностью погрузившейся в хтонический ужас постмодернистского террористического исламизма, России удалось добиться не только военных успехов, причем весьма малыми силами и средствами, но решить ряд куда более масштабных задач. А именно: а) кардинально снизить уровень насилия в регионе; б) запустить реально работающий политический процесс примирения и обновленного государственного строительства; в) привлечь к сотрудничеству в данном процессе таких разных игроков, как Иран, Турция, Израиль, Иордания, Саудовская Аравия и даже — о ужас! — Соединенные Штаты Америки. Как оказалось, если их поставить в определенные рамки, они вполне способны вести себя конструктивно и не без издержек, конечно, но соблюдать общие правила игры.
На самом деле, впервые эта "модель" была применена Россией на собственной территории: в Чечне. Тот опыт "замирения" предельно сложной зоны с весьма своеобычным и воинственным населением, приведший сепаратистски настроенный регион не просто к стабильности, безопасности и относительному экономическому благополучию, но и объективному доминированию у недавно мятежного населения патриотических и государственнических пророссийских настроений, давно уже признан уникальным. Отечественные наработки, откроем секрет полишинеля, приезжали в свое время изучать специалисты из самых неожиданных мест, включая Государственный департамент США.
Теперь же, что называется, на "новом технологическом витке" тот непростой, горький, но успешный опыт был растиражирован в географически далекой от наших границ Сирии. И превратился тем самым в уникальную, но крайне востребованную, по крайней мере в регионе Большой Азии, технологию, которую наша страна вполне имеет заслуженное право презентовать.
Причем речь идет не столько о поставках систем вооружения или ограниченном военном присутствии, сколько о социальных технологиях, позволяющих достаточно надежно потушить горячую фазу конфликта и перейти к политическому процессу. Это пытались делать многие, но, как стало ясно, качественно способна исполнять только Россия.
Вот этим-то как раз речь Путина на Валдайском форуме особенно интересна.
Во всяком случае, все разговоры о том, что "Россия ничего не предлагает миру, потому что ей нечего предложить", выглядят откровенно смешными. Страна просто была какое-то время занята своими внутренними проблемами. Иногда такое случается в жизни даже самых великих держав. Но мы в это время не только "боролись и страдали", "поднимались с колен", но и еще, как выясняется, многому научились. И теперь свои технологии безопасности — военные, социальные, политические — готовы экспортировать. К тому же, как оказалось, есть регионы, где наши технологии в прямом смысле слова жизненно необходимы.
