– Почему тебе было интересно стать режиссером этого фильма?
– Это большой опыт и новый этап в моей жизни. Конечно, внутри мне было страшно, но, в то же время, интересно – справлюсь ли я. Даже сейчас я боюсь за результат, но не потому что сомневаюсь в качестве или проработке материала, а по многим другим причинам…
Тема фильма – очень серьезная и сложная. С другой стороны, мне всегда был интересен жанр драмы. Но даже если бы меня пригласили стать режиссером комедии, наверно я бы тоже согласилась, так как видимо внутри я давно готовилась к новому этапу на своем творческом пути. И потом, для съемок фильма была собрана такая большая и профессиональная команда, что это тоже стало дополнительной мотивацией – и вот этим оркестром управлять буду я? (улыбается).
Одновременно это и огромная ответственность – я до сих пор не могу осознать то, что произошло. Весь съемочный период я была дико напряжена и ни на что не отвлекалась. Сказала родным, чтобы не звонили, ни о чем не просили, на радио взяла отпуск и максимально ушла в съемочный процесс. Отпускает только сейчас.
– Легко ли девушке быть режиссером фильма о войне?
– Начнем с того, что девушке в принципе сложно быть режиссером. Не говоря уже о том, что военная тема – вообще не женское дело. Надо же понимать движение бойцов, правильно расставлять мизансцены, разбираться в оружии и технике, в психологии. Благо, с нами на площадке был Борис Кантемиров, который помогал выставлять сцены, да и другие актеры - Эльбрус Бесликоев и Григорий Мамиев - вносили уточнения, чтобы все было максимально приближено к реальности.
Когда я первый раз прочитала сценарий, то мне показалось, что главные герои только стреляют и я ничего не понимала, но потом прониклась. А когда мы утвердили актеров и я стала видеть их в сценах и слышать диалоги, то все встало на свои места. А сейчас ночью разбуди меня и я расскажу все наизусть, обосную все поступки наших персонажей.
Признаюсь, что по ночам я просыпалась от того, что мне казалось: я на съемочной площадке и вокруг стреляют. Я боялась пошевелиться, думая, что нужно затаиться и не попасть в кадр (улыбается). Я максимально заболела этим фильмом, а иначе бы не смогла. А о том, что "я же девочка", а на площадке взрослые и опытные мужчины, профессиональные актеры – осетины, об этом не буду рассуждать. Я с большим уважением и трепетом относилась к каждому. Была требовательна к порядку и организации, но в остальном это была командная работа и каждый вносил свою лепту.
– Насколько сценарист фильма, Константин Битаров, участвовал в съемках – давал ли советы или полностью положился на твое видение?
– У Константина было определенное видение эпизодов, которые мы воспроизводили. Он был одним из свидетелей событий тех лет и этот материал для него очень дорог. То, что этот фильм рождается, полностью его заслуга. Константин выступает в картине "Выжить нельзя погибнуть" в качестве сценариста, продюсера и идейного вдохновителя.
Сценарий был написан еще в 2013 году и он долго вынашивал идею, как его реализовать. Мы постоянно на связи и Константин часто присутствовал на площадке, давал советы. Что-то было принципиально выстроено по его видению, что-то мы меняли сообща, придавали новые формы, а некоторые вещи рождались прямо на площадке. Я очень надеюсь, что все останутся довольны.
– Разрабатывала ли ты вместе с операторами некий особенный визуальный язык будущего фильма?
– Сначала я подробно расспросила обо всем автора сценария, затем нарисовала свою раскадровку. И потом, когда из Москвы приехала оператор Мария Нашикина, то мы с ней и с оператором Русланом Макиевым собирались и делали отдельный режиссерский сценарий на каждый эпизод или съемочный день в целом. Что-то было придумано заранее, а иногда, как это обычно бывает, мы находили интересные ракурсы уже на съемках. Ну и конечно же, мы придумали в каком стиле будет снят фильм, в каком месте и какое оборудование при этом будет задействовано – штатив, ручная камера, кран, или коптер, а также каким способом – панорамой, замедлением или как-то еще. Все это нужно было продумать заранее. Подбирали референсы фильмов и по цвету тоже определились заранее, так как от этого зависела работа художников.
– Если можно, расскажи, в чем интрига фильма, помимо контекста войны в августе 2008 года.
– Это история одного подвига и превращения обычного осетинского парня в настоящего воина. На такое не каждый способен. У героя есть все – успешная карьера, семья, кроме того, его супруга в положении, но, не взирая на это, он бросается на помощь к родным и приезжает защитить свой дом. Также очень интересно, что мы показываем простых осетинских мужчин, которые защищали Цхинвал до прихода российской армии. Сила нашего народа в единстве и взаимовыручке.
– Взяты ли за основу реальные факты или придумана история, которая разворачивается на фоне войны?
– История выдуманная – это собирательный образ, но мы старались максимально приблизить ее к реальности.
– Какими фильмами или книгами ты вдохновлялась прежде, чем приступить к работе?
– Я смотрела различные фильмы о войне, например, "Брестская крепость", "Спасение рядового Райана", "Перл-Харбор" ,"Повелитель Бури". Но потом я поняла, что еще мне необходимо изучить фильмы о недавней войне и посмотрела "Грозовые ворота", в которой рассказывается о событиях в Чечне. Я пересмотрела всю доступную хронику войны в Южной Осетии в 2008 году, а также документальные фильмы о событиях тех страшных дней.
– Как подбирался актерский состав?
– Мы долго обсуждали и у нас были разные идеи. Были актеры, которых мы утверждали на протяжении всего подготовительного периода, а были такие актеры, которых уже Костя заранее выбрал. В итоге нам крупно повезло, ведь у нас мощный актерский состав: Эльбрус Бесликоев, Роберт Битаев, Тамерлан Сабанов, Борис Кантемиров, Александр Битаров, Алик Караев, Казбек Багаев – это профессиональные актеры, легенды, с которыми мне посчастливилось поработать. И спасибо им огромное за их профессионализм и выдержку. С актерами второго плана были разные перестановки, но в целом, когда основной состав был утвержден, мы уже следовали подбору людей по типажам.
– Фильм будет полнометражным?
– Средний метр. Мы планируем хронометраж минут на 40. К монтажу мы только приступаем.
– Что было самым сложным в процессе съемок?
– Самое сложное, это график. В силу разных обстоятельств, занятости актеров и членов съемочной группы, мы были вынуждены снять все в срок с 22 июля по 18 августа, а по сценарию у нас очень плотный и насыщенный материал. В итоге промежутков между съемочным днями у нас почти не было, а когда были, то мы тратили их на активную подготовку – прописывали режиссерский сценарий, а художники готовили локации.
Работали мы почти каждый день с шести-семи утра и старались максимально захватить световой день. Пару раз нам помешала погода. Очень сложной была сцена в доме, где нужно было отснять и день, и ночь. Я очень переживала за актеров и группу, так как все очень сильно устали. Мы каждый раз утешали себя тем, что вот этот сложный съемочный день прошел и еще остался вот этот и вот этот (смеется) и так каждый день, пока все не закончилось. Мы снимали в жару на полигонах, а в дождь - под навесами. Про сон мы почти забыли, но это скорее приятная усталость. Когда я одержима работой и работаю на результат, то ни есть, ни спать особо не хочу.
Также сложными были сцены возле больницы, свадьба, сцена с проездом грузовика с беженцами. Мы делали объявления в социальных сетях о наборе массовки, вели электронную регистрацию, звали друзей, знакомых, родственников. А однажды люди, которые записались на съемку в массовой сцене и согласились приехать на съемки, просто не появились. Почему-то некоторые думают, что если ты в массовке, то не важно – придешь ты или нет. И тогда я пошла по улицам и нашла нескольких людей, сидящих возле своих домов. Они с радостью согласились сняться в кино. Но таких оказалось только пять из двадцати.
– Расскажи о самом запоминающемся событии в процессе съемок.
– Таких событий было много. У нас не было ни одного дня без перипетий и приключений: то дождь и отсутствие электричества сорвало нам целый съемочный день, то в Цхинвале сошел сель и мы остались на лишний день в Южной Осетии (но в итоге сняли еще больше материала). Но несмотря на усталость и максимальную сосредоточенность, я каждый день понимала, что все закончится и останутся только воспоминания.
Особенно мне запомнился день, когда мы приехали к "Музею сожженных душ" в Южной Осетии… Вот тут мне стало открываться то, что раньше я в полной мере не осознавала. В этом месте я что-то поняла, пока не могу точно сформулировать это чувство. Я понимала, что тема у нас серьезная, что нужно быть максимально осторожными, но только тут до меня стало доходить насколько все серьезно. Это ощущение я могу сравнить только со спортзалом в Беслане.
