Директор школы-интерната в столице Южной Осетии Роланд Тедеев рассказал о том, как грузины отбирали здание детского дома в селе Курта, голодовке учителей, постоянных переездах детей во время военных действий и о том, как отстраивалась нынешняя школа-интернат в Цхинвале.
Диана Валиева
Ликвидация интерната и изгнание осетинского населения
До развала Советского Союза в населенном пункте Куртатинского сельского совета находился детский дом. Сейчас это Ново-куртатинская сельская администрация. Правда, там уже никто не живет — чистое поле. Обучение и воспитание в детском доме проводились на русском языке, но преимущественно там учились грузинские дети, направленные министерством образования Грузии.
В детском доме воспитывалось 120 детей одиннадцати национальностей — в советские времена воспитанники ходили в обычную школу, которая находилась рядом, чтобы не находиться постоянно в замкнутом пространстве, для социализации.
Наступил 1989 год — начало грузино-осетинского конфликта. Большинство населения в селении Курта было грузинской национальности. Когда началась антиосетинская кампания, местное население с лозунгами вроде "Грузия для грузин" задумало ликвидировать детский дом. Они обратились к руководителям советской Грузии с прошением переквалифицировать учреждение в больницу. И, можете представить, в середине учебного года, в январе 1990 года, во время каникул, учреждение — с абсолютно новым зданием, со всеми комфортными условиями — было расформировано с учительским коллективом. Дети, которые там находились, в спешном порядке были распределены по другим детским домам Грузии, осетинских детей передали в Ленингорский детский дом и Дзаускую школу-интернат.
Первый шаг они сделали — оставалось изгнать осетин, поэтому было решено распустить русский сектор единственной школы в селении, в которую ходили дети из сел Монастер, Ачабет, Чех и из многих других. Произошел исход осетинского населения, коллектив русского сектора и детского дома — почти 80 человек — остались без работы.
Голодовка учительского состава и новое здание для детей
Уволенные осетины задумали объявить голодовку и пикетировать правительство, которое не предпринимало никаких действий. Для того, чтобы успокоить коллектив и трудоустроить людей, на окраине города по улице Гафеза в Цхинвале выделили в пользование пустующий корпус здания, где была открыта так называемая Гуджабарская средняя школа с пришкольным интернатом. Дети из отдаленных сел с понедельника по субботу находились там, и коллектив заново начал работать.
Затем наступил 1992 год — все мы помним и знаем, что тогда происходило. Под обстрелы со стороны населенного пункта Никоз попадало и здание, в котором жили дети, в результате чего корпус был разрушен.
После ввода российских миротворцев нас переселили в здание бывшей колонии, в котором находилось спецпрофтех училище.
В нынешнем интернате в то время располагался ОМОН
Эта школа-интернат в городе была, но после военных событий в здание заселился ОМОН, и детей попросили отсюда вывести — в течение четырех лет они учились в Лицее. В 2008 году по постановлению правительства здание спецпрофтехучилища, в котором мы находились, было передано для размещения ОМОНа, а нас заселили в интернат, который силовики освобождали.
Здание было совершенно непригодным для детей. Обогреватель не мог охватить все комнаты, а топить дополнительно нам запрещалось. Один санузел на 150 детей и почти 80 сотрудников. На втором этаже находились помещения казарменного типа, буржуйки, в комнатах двухъярусные кровати — существовали, в общем.
Благотворительная помощь интернату от РЖД
После августа 2008 года через Детский фонд России я обратился к его председателю, детскому писателю Альберту Лихачеву. Узнав о нашем сложном положении, он попросил о помощи нашему интернату главу РЖД Владимира Якунина. С нами связался социальный департамент организации, после чего железнодорожники собрали для Южной Осетии целевые средства суммой в 220 миллионов рублей.
Когда представители РЖД приехали сюда и увидели наше убогое состояние, они решили осуществить реконструкцию корпуса и строительство трех новых блоков.
Строители работали в три смены, и менее чем за три месяца объект был готов к сдаче. Тогда министром образования был доктор математических наук Анатолий Кусраев, с которым мы решили, что целевые деньги останутся в Москве, чтобы в Южной Осетии ни у кого не было возможности на них посягнуть. РЖД через свои подрядные организации ежемесячно оплачивала работникам зарплату по месту проживания. В 2009 году, после сдачи комплекса, мы за день обошли все инстанции и осуществили прием.
Когда Якунин понял, что деньги, выделенные для детей, действительно нашли своего адресата, сэкономленные средства он также постановил потратить на обживание интерната. Нам купили машину, обставили актовый зал, столовую, для детей организовали поездку на Байконур — пятеро детей из Южной Осетии своими глазами смогли наблюдать за запуском космического корабля.
И по сегодняшний день о нас не забывают, уже на протяжении семи лет каждый год пятнадцать воспитанников на 21 день отправляются в Воронежскую область, где расположен лагерь РЖД "Зеленый огонек".
Раньше пугали интернатом, теперь все сюда хотят
Комплекс интерната по проекту рассчитан на 150 воспитанников, исходя из количества спальных и посадочных мест в столовой, не более. Но к великому сожалению, хотя одна часть населения ежегодно становится более обеспеченной, количество нуждающихся не уменьшается. На сегодняшний день в интернате учится и воспитывается 208 детей, из которых 27 человек ходят в коррекционные классы.
У нас много детей из отдаленных сел, где нет школ. И даже если есть, все равно рвутся к нам — раньше интернатом пугали, а теперь наоборот. Мест не хватает. Ночует в интернате 60 детей, постоянно проживают круглые сироты. В случае, если они с ограниченными возможностями, им открывают счет, куда поступает пенсия по инвалидности — эту сумму никто не вправе трогать. По достижении восемнадцати лет они сами смогут потратить деньги по желанию.
Если у ребенка нет ни опекуна, ни лица, заменяющего родителей, мы имеем право содержать выпускника с проживанием и питанием еще один год. В течение этого времени он может пойти на работу или учебу в колледж либо институт. Затем государство обязано ему предоставить собственное жилье. Так должно быть, но, к сожалению, не все выпускники, которым это полагается по закону, имеют квартиры.
Кроме учебы, дети посещают кружки дополнительного образования — национальные танцы, хор, настольный теннис, волейбол, шахматы, рисование. Есть мастерские по труду для девочек и мальчиков, ребята ходят во Дворец детского творчества и Станцию юных натуралистов. Ухаживают за небольшой пасекой, благодаря которой в нашем меню присутствует натуральный мед.
Материальные трудности
Каждый год мы составляем соцпаспорта для семей, чтобы выявить степень нуждаемости. Обеспечить всех школьной формой мы не в состоянии, так как государство выделяет только 400 тысяч в год, которых недостаточно. Эти средства уходят наиболее нуждающимся детям, которые ничего себе не могут позволить.
На питание для одного ребенка выделяется 167 рублей 70 копеек в день — это очень мало для четырехразового питания. Мы предлагали составить специальное меню для растущего организма, но средств на это не хватает. Продукты получаем через поставщиков с немаленькой наценкой.
Трудновоспитуемые подростки
Я бы не сказал, что у нас есть такие злостные нарушители. Проблема обычно заключается в семьях, где у родителей присутствуют проблемы с алкоголизмом. У нас в гостях постоянно бывают представители инспекции по делам несовершеннолетних, контролирующей детей. Если ученик не приходит на занятия, воспитатель сразу звонит родителям. В случае, если и они не знают местонахождение своего ребенка, педагоги сами ищут ученика по городу, а затем проводят с ним беседу. Регулярное нарушение устава школы влечет за собой исключение — это крайняя мера для детей от 15 лет. Мы передаем сообщение в инспекцию по делам несовершеннолетних, ставим их в известность и просим рассмотреть вопрос. Главное для нас — это дисциплина и чувство ответственности, которым мы стараемся обучить детей.
