ЦХИНВАЛ, 25 июн — Sputnik, Диана Козаева. Председатель Компартии Южной Осетии Станислав Кочиев рассказал ранее неизвестные факты о том, как проходили переговоры в Дагомысе, во время которых было подписано соглашение о вводе миротворческих сил в республику.
В июне 1992 года в Сочи было подписано соглашение о принципах мирного урегулирования грузино-осетинского конфликта. По этому документу, подписи под которым поставили бывший президент России Борис Ельцин и глава Грузии Эдуард Шеварднадзе, стороны договорились о прекращении огня в зоне конфликта, создании Смешанной контрольной комиссии и Смешанных сил по поддержанию мира.
Еще один вопрос, который обсуждался на четырехсторонней встрече в Сочи, участником которой был и Станислав Кочиев, было создание отряда милиции особого назначения в Южной Осетии. Сам Кочиев в то время занимал пост министра информации.
Рассказ о событиях 26-летней давности один из самых авторитетных политиков начал с того, как делегация готовилась к этой важнейшей встрече, и что послужило импульсом для активизации усилий России по предотвращению войны в Южной Осетии.
"Месяцем ранее — 20 мая 1992 года — в Южной Осетии произошла одна из самых кровавых трагедий в нашей новейшей истории. Трагедия, которая потрясла мир. На Зарской дороге расстреляли беженцев. После этого события стали развиваться быстрее. Все очухались, поняли, что имеют дело с фашистами, с геноцидом. И начали слать в Южную Осетию делегацию за делегацией. Это событие ускорило развитие политических процессов в республике, Россия более активно стала заниматься этим вопросом", — сказал Кочиев.
Он напомнил, что через месяц после Зарской трагедии было принято решение провести встречу в Сочи с участием делегаций из России, Грузии, Северной Осетии и Южной Осетии. В последнюю вошли Станислав Кочиев и Торез Кулумбегов, позже к ним присоединились бывший глава правительства Южной Осетии Олег Тезиев, его заместитель Валерий Хубулов и спикер парламента Алан Чочиев.
"Я буду говорить за всех"
В дороге глава Северной Осетии Ахсарбег Галазов внес предложение, что он возьмет на себя роль главного спикера на переговорах, с которым все согласились.
"О такой договоренности, конечно, многие не знали и в некоторых изданиях после встречи появились заметки, что делегация Южной Осетии в Сочи вела себя пассивно", — заметил Кочиев.
Встреча проходила на даче Руслана Хасбулатова, занимавшего в то время пост спикера Верховного совета России.
Во время переговоров делегации России и Северной Осетии сели по одну сторону стола, Грузию и Южную Осетию посадили по другую.
"Когда Торез Кулумбегов увидел расстановку мест, он зашел, ничего не сказав, взял и с шумом передвинул тяжелый стул и поставил его с торца — на место тамады. Я тоже взял свой стул и поставил его рядом. За нами последовали остальные. Это вызвало возмущение Андрея Козырева — главы МИД России, но вице-президент Александр Руцкой его быстро успокоил", — рассказал Кочиев.
Долгие и нудные переговоры
По словам политика, переговоры были очень сложные, они шли долго и нудно. Козырев показывал себя прогрузински настроенным, югоосетинской делегации хотели всячески внушить, что республика является частью Грузии.
"Ельцину было все равно, мне казалось так. Весь переговорный процесс, который длился много часов, он как-то отвлеченно смотрел на всех и все время говорил не о том, местами — о дружбе между народами. Заходил, выходил. Помню, как Торез Георгиевич ехидно улыбнулся так, чтобы это все видели. У меня создалось впечатление, что мы как назойливая муха у Ельцина на плече, и он пытается нас сбросить, но сделать это полегче, чтобы не совсем разбиться", — заметил Кочиев.
Позицию Южной Осетии всячески поддерживали два человека — Руцкой и Хасбулатов, "они стояли за нас горой". По словам Кочиева, это говорило о том, что в российской власти было несколько центров влияния.
Самым спорным вопросом на переговорах стал вопрос о создании ОМОН — силы, которая смогла бы защитить республику в случае необходимости. Грузинская делегация настаивала на численности не более ста человек, представители Южной Осетии предлагали свою цифру — 500-600 бойцов. После долгих споров стороны пришли к компромиссному решению — создать ОМОН в количестве 350 сотрудников.
"Нам удалось с большим трудом это сделать. Здесь активную роль в отстаивании наших интересов играли и Олег Тезиев, и Алан Чочиев, и Валерий Хубулов", — рассказал Кочиев.
Он пояснил, что фактически к тому времени ОМОН в республике уже был создан, но Дагомысские соглашения придали подразделению легитимность.
Иных уж нет, а те далече
Станислав Кочиев — один из немногих участников той встречи, который владеет информацией о событиях и фактах, не известных в то время широкой общественности. Многих главных действующих лиц уже нет в живых, другие живут далеко от Южной Осетии.
"Иных уж нет, а те далече", — процитировал политик фразу из поэмы Пушкина.
По его словам, во время переговоров были достигнуты некоторые договоренности, о которых делегация Южной Осетии после возвращения была не вправе распространяться.
Во время перерыва представителей Южной Осетии на разговор пригласил Александр Руцкой, но их предупредили, что о содержании беседы знать никто не должен. Тогда было принято решение ввести миротворцев в Южную Осетию 7 июля, то есть на неделю раньше, чем это произошло впоследствии на самом деле.
"Руцкой говорил, что 6 июля Ельцин улетает с официальным визитом в Англию, и он будет исполнять его обязанности. Он пообещал ввести в Южную Осетию полнокровный полк миротворцев — более двух тысяч военнослужащих. Но об этом никто не должен был знать", — рассказал политик.
Выйдя из кабинета, где состоялся этот разговор, они увидели сотрудницу грузинского телеканала Нану Гонгадзе. Она долго допытывалась, о чем говорили за закрытыми дверьми. Не получив ответа, она все же прокрутила эти кадры на телевидении, сообщив, что Руцкой и делегация Южной Осетии "провели секретный разговор".
"После приезда мы должны были отчитаться перед парламентом. Этот сюжет посмотрели и наши депутаты, и, вы представляете, нас загнали в угол, чтобы мы рассказали о том, о чем договорились с вице-президентом России. Мы ничего не сказали", — вспомнил Кочиев.
Переговоры в Сочи после "секретной беседы" продолжились, стороны подписали коммюнике о вводе миротворцев, но в нем не были оговорены сроки и количественный состав.
Пустые ожидания
Приблизился день X. 7 июля Станислав Кочиев и Торез Кулумбегов вылетели на вертолете прямо во владикавказский аэропорт, куда должны были прибыть транспортные самолеты с техникой миротворцев.
"Сидим час, два, просидели там до ночи. Звоним Ахсарбеку Галазову, который сообщает, что никто не прилетит и нам нужно возвращаться. После выяснилось, что Шеварднадзе каким-то образом узнал о планах ввести полк миротворцев и по старой дружбе позвонил Ельцину в Лондон. Тот дал оттуда команду не отправлять в Южную Осетию миротворцев", — рассказал политик.
Станислав Кочиев рассказывает, что за эту неделю в Южной Осетии погибли и были ранены сотни человек, сожжены дома, похищались люди.
"До ввода миротворцев — 14 июля — было убито 301 наших граждан, более 90 получили ранения. Это всего за одну неделю. Со всех сторон поступали сведения о жертвах, о взятых в заложники, сожженных домах", — сказал он.
Через неделю в республику был введен ограниченный контингент миротворческих сил — всего несколько сотен военнослужащих.
"Я помню, как вводились эти войска. Они входили с севера, а на юге пока шли бои. Так сработали наши "друзья" в Тбилиси и им помогли тогдашние московские правители. Всего 350 человек вместо более чем двух тысяч. И то, слава Богу", — рассказал Кочиев.
Он добавил, что стабилизация ситуации после ввода миротворцев происходила долго, но в конечном итоге конфликт затих, и люди вздохнули свободно.
