Диана Валиева
В Москве на днях состоялся круглый стол "Развитие родных языков в системе общего образования: политико-правовые аспекты", посвященный обсуждению закона о добровольном изучении национальных языков. Законопроект на данный момент рассматривается в Государственной думе Российской Федерации и предполагает факультативное изучение родного языка в региональных школах России. Рабочая группа занимается сбором замечаний и отзывов у депутатов и представителей национальных республик, на основе которых он будет доработан.
На упомянутом мероприятии, организованном Русланом Айсиным и инициативным движением "За сохранение родных языков в обязательной части учебных планов общего образования", присутствовал представитель из Северной Осетии Алихан Хоранов, который поделился со Sputnik своими впечатлениями о прошедшей дискуссии и рассказал, почему парламенту республики необходимо высказаться против принятия законопроекта.
— Расскажите о своем участии в прошедшем круглом столе?
— На круглом столе присутствовали представители почти всех республик, а также депутаты Государственной думы и региональных парламентов. От Северной Осетии был приглашен профессор-осетиновед Тамерлан Камболов — в качестве официального лица и специалиста, и я — как общественник, который регулярно высказывается по этому поводу. Правда, никакую организацию я не представляю. Камболов не смог поехать, сославшись на то, что, будучи советником главы, он стеснен выражением своего мнения, поэтому нашу республику на мероприятии представлял только я.
— Что обсуждалось на конференции, и какие впечатления у вас остались?
— Приходится констатировать тот факт, что большинство республик, высказывающихся на эту тему, значительно опережают нас в тех возможностях, которые они имеют и в проводимой работе. Я с удивлением узнал, что, допустим, в Удмуртии, Тыве и многих других регионах в сельской местности образование до пятого класса идет на родном языке, а в некоторых республиках обучение в школах полностью переведено на национальный язык. Для меня это была новость, так как у нас такое не практикуется — единственная школа, где обучение на осетинском, открылась только в прошлом году.
Если у нас разговоры о языке чаще замыкаются на какой-то семейно-фольклорной теме, то они лучше понимают какими рычагами нужно работать в распространении языка в массы.
— С чем вы выступили на мероприятии?
— В своем выступлении я обрисовал то, что сейчас происходит у нас — все школы, кроме одной, русскоязычные. Рассказал о том, что процент владеющих языком среди школьников, по субъективному моему впечатлению, не превышает и десяти процентов, по крайней мере во Владикавказе. И что, несмотря на это, официальные власти Осетии никак не реагируют на рассматриваемый в Госдуме законопроект. Вопрос поднимается только общественниками, для которых это в принципе не является работой и никак не пересекается с профессиональным родом деятельности.
— Вы пробовали донести это мнение до власти?
— В прошлом году я написал письмо главе республики Вячеславу Битарову, двум депутатам — Зурабу Макиеву и Артуру Таймазову, сенаторам Таймуразу Мамсурову и Арсену Фадзаеву. В письме, среди прочего, я задал вопрос об их реакции на законопроект и последующие действия.
Ответ я получил только от главы республики, который прислал мне выписку со ссылками на соблюденные законы, и от Макиева, который ответил, что намерен выступать за сохранение родного языка. Думаю, его голос при обсуждении закона станет отличным индикатором действительного отношения к сохранению языка.
На днях актер театра Заурбек Токати на публичном мероприятии в своем выступлении озвучил эту проблему на сцене — пока у молодежи вот такие полуформальные методы общения с властью. Каким образом можно вынести это положение в рабочем порядке — не знаю. Мы попробуем обратиться в общественную приемную партии "Единая Россия" и встретиться с кем-нибудь из депутатов, чтобы озвучить проблему — дойдет ли это до дискуссии в парламенте пока неизвестно.
— Вы не опасаетесь, что ваша инициатива может быть рассмотрена с точки зрения каких-то националистических убеждений?
— Такой взгляд был бы совершенно неверным. На прошедшей встрече было немало русских, которые высказывались за одну или другую сторону вопроса. В обсуждении участвовали представители научного сообщества, Института языкознания, МГУ и так далее. Стоит отметить, что люди, занимающиеся наукой, поддерживали нашу позицию. Я не заметил там никакого национализма или негатива. Речь идет только о том, что у нас есть свои национальные республики со своими конституциями, в которых национальный язык закреплен наравне с русским в статусе государственного. И мы хотим изучать свой язык в школах — это элементарное стремление народов к сохранению своей идентичности.
— Вы упомянули, что этот вопрос на данный момент поднимается на уровне общественности и отдельных инициативных групп. Почему для них это так важно?
— Потому что это естественная реакция любого нормального человека на ущемление его прав. А о том, почему депутаты молчат, лучше спросить у них. Эта проблема уже несколько месяцев обсуждается в обществе, хоть и не в большей его части, но среди самых активных и, наверно, образованных представителей, но вопрос все еще игнорируется. Сейчас как раз самое время, чтобы реагировать остро, и эту тему необходимо поднять на парламентских сессиях.
— То есть большая часть населения республики не выступает против принятия закона?
— Значительная часть еще не понимает, какая взаимосвязь между школьным образованием и сохранением национального языка. В то время как для нас это важный инструмент, которым мы просто не умеем пользоваться. Пока изучение языка в школах оставляет желать лучшего, но рано или поздно мы сможем овладеть этим инструментом, внедрить специальные программы и вывести изучение национального языка на нормальный уровень.
Важно понимать, что если изъять у нас единственную возможность вывести язык на общественную плоскость и вернуть его к жизни, мы его просто-напросто потеряем. Так мы последовательно лишимся всех атрибутов национального образования. Это нужно объяснить большинству: то, что мы пока только учимся пользоваться этим инструментом, не говорит о том, что нас можно его лишить.
— Через какие механизмы можно донести это до общества?
— Единственная возможность, которая имеется у нас — актуализация проблемы в социальных сетях. А вообще, это, конечно, должно проводиться на государственном уровне, чтобы граждане не думали о том, как объяснить населению, почему сохранение языка необходимо. По факту достаточно двух-трех передач на местном телевидении и радио, чтобы донести мысль о том, что школа — это единственная возможность вернуть в массы родной язык.
Пресловутые мантры об изучении языка в семье и о том, что надо начать с себя — неактуальны хотя бы потому, что поколение родителей уже не владеет осетинским языком и единственный выход для детей — изучение в школе с нуля, как мы учим английский или французский, к примеру.
