Анна Кабисова
Четвертого мая во Владикавказе прошло заседание Комиссии по культуре и образованию общественного совета АМС города, который возглавляет Зита Салбиева. На повестке дня был вопрос о переносе памятника Коста Хетагурова работы Владимира Соскиева с проспекта Мира, рекомендованный топонимической комиссией и вызвавший большой общественный резонанс. В заседании приняли участие художники, скульпторы и архитекторы, которые высказывали свое профессиональное мнение о сложившейся ситуации, по итогам которого было составлено письмо на имя главы республики В.З. Битарова. Вечером того же дня официальные представители АМС сделали для прессы заявление о том, что принято решение оставить памятник на месте. Публикуем расшифровку заседания, так как по мнению многих высказавшихся проблема с памятником — одна из многих в ряду одной большой проблемы, связанной с положением культуры в республике.
Зита Салбиева, председатель Комиссии по культуре и образованию общественного совета АМС Владикавказа:
Сегодня мы проводим заседание Комиссии по культуре и образованию общественного совета АМС Владикавказа. Мы собрали скульпторов, архитекторов и людей, непосредственно связанных с архитектурным обликом Владикавказа, и хотим, чтобы вы высказали профессиональную точку зрения на обсуждаемую сегодня в республике важную проблему — переносе памятника Коста Хетагурова с проспекта Мира. Если позволите, в самом начале я скажу несколько предложений на отвлеченную тему. Я очень люблю фильм "Человек с бульвара Капуцинов", вы все знаете сюжет этого фильма, в котором главный герой мистер Ферст привозит на Дикий Запад картины, являясь миссионером от синематографа. Он привозит хорошие, светлые картины, которые позволили в кратчайший срок преобразить этот город и его жителей, в котором до этого люди ходили в салун, чтобы предаваться разврату, развлечениям и пьянству. Очень многие воспринимают этот фильм как комедию, а я, может быть в силу своей профессии, рассматриваю его как иллюстрацию силы искусства, силы образования и вообще роли культуры и образования в человеческом обществе. Я не зря начала с этого пассажа о роли культуры и роли профессионального сообщества в решении любого вопроса, потому что за выходные, когда стало известно о принятом решении перенести памятник, наша блогосфера и сообщество активно включились в обсуждение этого вопроса. И, наверно, это вопрос, в котором самое принципиальное значение имеет оценка профессионалов и нашей комиссии по Культуре и образованию общественного совета. Хотелось бы услышать оценку и мнение именно профессионалов в этом вопросе с тем, чтобы потом это мнение отстаивать.
Юрий Кцоев, скульптор:
Я сейчас сидел на скамейке напротив памятника и, знаете, мне так понравилось там — очень красиво, два дерева рядом, которые поддерживают скульптурную композицию, и если бы Коста был живой, то он сидел бы сейчас там. Я против того, чтобы его перенесли, это сильнейшая скульптурная работа. В республике есть много других забот, зачем нужно трогать памятник? Везде же есть скульптуры, которые стоят на асфальте без постамента, например, городовой Ибрагима Хаева. У этой скульптуры Коста есть внутри душа, смотришь, а он как будто живой.
Зита Салбиева, председатель Комиссии по культуре и образованию общественного совета АМС Владикавказа:
Вы знаете, за последние годы очень большое количество людей склонилось на сторону нахождения памятника на этом месте, он уже прижился, его полюбили и если сначала было достаточно много противников этого памятника, то уже сейчас гораздо больше сторонников.
Юрий Кцоев, скульптор:
Например, памятник Коста работы Сосланбека Тавасиева — огромный, но одновременно и маленький, если отойти метров на тридцать, то смотришь на Коста и он кажется маленьким. Это хитрость скульптора, который делает ее бессознательно, ведь в процессе работы он же думает о росте того, кого изображает. Мое мнение — не переносить памятник ни в коем случае. Если его перенесут, то мне будет неприятно. Уже разобрали кинотеатр "Октябрь", ангар в парке, в горах все порушили: строят рестораны, деньги зарабатывают, новые башни возводят… Ну как можно сейчас новую башню строить? Я не понимаю. В Цмти на самом верху построили башню из блоков и это кошмар. Что с нашими горами, наверно, все святые оттуда улетели…
Когда разобрали кинотеатр "Октябрь", я подумал, может мне отсюда уехать? Очень плохо было. Это же памятник архитектуры середины 20-го века — 1967 год. Когда мы жили в середине 20-го века, то говорили об архитектуре середины 19-го века, что это старинная архитектура. Почему же мы не ценим архитектуру 20-го века? Почему Дом быта не отдали Национальному музею, там можно было сделать экспозицию и весь мир сюда приезжал бы смотреть ее, а его продали. Кто продал, кому, как? Я слышал, что приезжал архитектор из Петербурга и он сделал проект, в котором ангар не был разрушен. И когда я вижу такие вещи, то думаю, что надо закрыться в мастерской, чтобы никого не видеть. А памятник мне очень нравится, я считаю его самым лучшим в городе, во-первых, он сделан в интересной технике, как будто внутри что-то живое… Нельзя его трогать. Люди будут проходить и говорить: там Коста сидел и его убрали, почему?
Зита Салбиева, председатель Комиссии по культуре и образованию общественного совета АМС Владикавказа:
Мне кажется, что перенос и разрушение памятников — это признак нецивилизованного подхода.
Заур Фарниев, журналист:
Как можно говорить даже о гипотетическом переносе памятника, если в разговоре со мной, Соскиев сказал, что если будет принято решение о переносе, то он его просто заберет и место ему найдется. Вы говорите, что вандалы приходят, садятся, чуть ли не унижают его. На мой взгляд, Коста трудно чем-нибудь унизить, но, при этом, если сейчас из-за этих вандалов мы возьмем и перенесем памятник, то получится, что вандалы победили, — они сильнее нас, сильнее здравого смысла. И еще по поводу пропорций и постамента. Мне стало интересно какие есть памятники Пушкину и я нашел памятник поэту в Михайловском, там Пушкин просто лежит на земле и что, надо его убрать?
Зита Салбиева, председатель Комиссии по культуре и образованию общественного совета АМС Владикавказа:
Мне кажется, что ситуация с вандалами говорит о том, что это не просто проигрыш, а что нам труднее воспитать людей, чем говорить о сохранности памятников. Разрушение памятников — это вообще неправильный путь.
Аслан Хетагуров, художник:
В письме с просьбой демонтировать памятник, фигурирует фамилия Хетагуровых и мои старики, — это простые зрители и я хочу сказать, что ни один из профессионалов не выступал за перенос. Я к письму отношения не имею. Профессиональное сообщество за перенос не выступало, за это выступают простые зрители в меру своих знаний в области искусства. Я пытался им объяснить, что выход из ситуации был и остается только один и сейчас архитекторы скажут, прав я или нет, — подобные скульптуры без постамента не подаются. Есть конечно тренд, что последние 50 лет памятники ставят на грунт, но этот тренд связан чаще всего с экономией денег, заказчик на постамент денег не выделяет, он финансирует саму работу, литье, а постамент стоит очень дорого — практически полцены самого памятника. Я еще раз повторюсь, что профессионалы — скульпторы и архитекторы никогда не говорили ни в обсуждениях, ни в интервью, что памятник нужно убрать. Памятник Коста — часть культурной жизни города и сейчас мы собрались здесь, чтобы найти выход из ситуации, а ситуация так сложилась, потому что памятник установлен на грунт и дедушки, которые протестуют, возмущаются не самой скульптурой, или тем, как она вылеплена, а отсутствием постамента. Старейшина фамилии в интервью недавно сказал, что вопрос не в скульптуре, а в том, как она преподнесена. Сейчас Юра (Юрий Кцоев, скульптор — ред.) привел в пример скульптуры Ибрагима Хаева, но ведь это совершенно разные вещи. Есть декоративные вещи для украшения пейзажа, собирательные образы, а есть памятники конкретным людям, тем более памятник столпу осетинской культуры Коста Хетагурову… И просто так ставить на грунт памятники таким людям нельзя.
Наверно, есть какие-то законы в каждом деле. Почему-то все признают законы в ГИБДД, медицине, любой другой области, а в скульптуре не всегда. Мне кажется, что сейчас есть взаимная нелюбовь между архитекторами и скульпторами. Скульптура, если она расположена в городе, то уже не живет отдельно своей жизнью. Город — это архитектура и архитектор должен напрямую участвовать в этом процессе. Ладно, эта скульптура хорошая, но, извините, "танцующий кастрат" (танцующий Нарт на площади Ленина — ред.), его так в народе называют, и много других, которые появились в городе непонятно как. И все это происходит потому, что в республике нет Совета по монументальному искусству, его упразднили лет 15 назад. Заур Хазбиевич Губаев (архитектор, выпускник Всероссийской академии художеств, мастерская И.И. Фомина — ред.) про это и говорит, что если бы этот Совет был, то подобных проблемных ситуаций в республике бы не возникало. Если бы архитектор и скульптор четко работали вместе, понимая друг друга, то грамотное профессиональное решение по подаче скульптуры всегда бы находилось.
Недавно в "фейсбуке" было обсуждение по поводу демонтажа памятника, и Тамерлан Габуев, друг моего отца, хороший человек, который работает в Музее народов востока заведующим отдела археологии, сделал в этом музее шикарную выставку, на которой были и работы отца (художник Казбек Хетагуров — ред.), Лазаря Гадаева, Владимира Соскиева, Риты Хасо и вот я ему задал вопрос: "когда ты выставляешь картины, то они на стене висят, или лежат на полу?". Есть законы подачи произведений искусства, их можно соблюдать, или нет, но законы есть. Профессионалы стараются их соблюдать, а тут в данной ситуации, я склонен к тому, что на постамент Коста просто не хватило финансов. Я сомневаюсь в том, что у Соскиева главная идея была в том, чтобы с Коста кто-то рядом сидел. Этот образ не рассчитан на то, чтобы кто-то с ним рядом "полировал" сиденье и потом возникает вопрос, чисто осетинский, а кто ты такой, чтобы с Коста рядом сидеть? Чтобы сидеть рядом с Коста, ты сам должен что-то сделать в этой жизни. Людей такого уровня нельзя "ставить" на грунт, какой-то постамент нужен, но это должен высчитать архитектор: пропорции, то, как правильно вписать его. Юра (Юрий Кцоев, скульптор — ред.) правильно сказал, что скульптура уже вжилась и убирать ее, — это не признак культуры. А мнение простых зрителей осуждать нельзя, даже если они эти письма написали, это не значит, что у них отсутствует интеллект, или что-то еще, просто они видели, как издеваются над памятником. Мне интересно, что скажет Руслан Аликов. Архитекторы были на открытии и говорили Соскиеву, что со скульптурой будут проблемы, в частности о том, что Коста надо подавать соответственно статусу, имени и значению для народа. Но это не было услышано.
Юрий Кцоев, скульптор:
Как-то я читал в журнале "Наука и жизнь" текст о том, что Сталин построил в Москве 1500 туалетов, которые были оформлены как красивые архитектурные объекты, и возле каждого туалета поставил милиционера. И вот автор текста резюмирует, что тем самым Сталин оскорбил милицию. А вот если сейчас пройтись по нашему городу, то не найдешь ни одного туалета. Сталин же не просто так сделал это.
Аслан Хетагуров, художник:
В интернете часто фигурирует фото девицы, которая залезла на Коста. Конечно, она не права на 200 процентов, но такая ситуация возникла потому, что скульптура доступна для подобного рода персонажей.
Юрий Кцоев, скульптор:
А нельзя как-то защитить памятник от этого, там же милиция рядом. Наш народ такой, в нас остался дух кочевников, мы что-то построим, потом поломаем и дальше пойдем. И проспект (Проспект мира — ред.) давно бы уже поломали, если бы люди не смотрели за ним, построили бы новые дома-стаканы, к этому идет, и если что-то не случится, то такими путями мы оставим Проспект и уйдем куда-нибудь в Алагир, и там церковь поломаем.
Зита Салбиева, председатель Комиссии по культуре и образованию общественного совета АМС Владикавказа:
Мы разговаривали с Махарбеком Хазбиевичем Хадарцевым о том, какие могут быть способы противодействия тем проблемам, о которых мы сейчас высказываемся. Достаточно того, чтобы там регулярно убирать, мыть и просто поставить одну видеокамеру с выходим на пульт МВД. Один раз надо наказать того, кто такие вещи делает, и это быстро бы закончилось. Мы ни на минуту не должны забывать, что вопрос воспитания молодежи и в целом населения, там же не только молодежь себя так ведет, — это та задача, которая стоит первостепенно перед культурой, и в этой ситуации наша позиция принципиально важна. Я думаю, что в нашем итоговом документе, который мы сформируем по результатам обсуждения, должно быть обращение и к власти и к жителям города, а закрывать глаза и делать вид, что мы не видим того, что там происходит, неправильно.
Тамерлан Зангиев, скульптор:
Я хочу сказать в дополнение ко всему сказанному, что будучи студентом художественного училища (тогда я еще не знал ни Соскиева, ни Гадаева), я гулял по нашему городу и, смотря на разные скульптуры (к скульптуре я с детства тяготел), меня зацепила скульптура Ацамаза со зверями, которая находится в Центральном парке. Эта скульптура меня зацепила, проняла, дала толчок, мне стало интересно, это был момент озарения, что можно делать и так, а не просто бюсты, которые у нас везде есть. К чему я веду. Скульптура Коста из тех работ, которые, кроме всего прочего, дают некоторым будущим скульпторам и будущим деятелям культуры возможность развиваться. У нас очень мало вещей, которые воспитывают и прививают вкус. И они должны находиться на улице, быть доступными, потому что если их уберут в закрытое помещение, в музей, или куда-то еще, то все будут просто проходить мимо.
Вы знаете памятник на площади Победы — танк, он огромный и туда раньше лазили дети, открывали люк, прятались в люке и делали там что-то нехорошее, в итоге люк заварили. Смысл какой? Никакая преграда вандалу или некультурному человека — не помеха. Аслан Хетагуров говорит, что надо памятник Коста приподнять, да, можно приподнять, но это не остановит человека, который хочет что-то такое сделать. Единственный способ — просто воспитывать людей, это очень тяжело, но вот идея наказывать — хорошая. Показать этого вандала, пристыдить и это будет лучше любой преграды и любого забора, когда твоей фамилии, твоей семье тебя покажут и скажут, что вот этот негодяй так делает. Это самое большое наказание. Пока у нас в осетинской ментальности еще есть стыд, который не совсем пропал.
Уже было подобное собрание на Шмулевича, и все единогласно говорили, что убирать памятник нельзя, — он органичен и по фактуре с деревьями, памятник не гладкий, не полированный, не выпячивающийся, он не мешает, не отвлекает, не напрягает — Коста какой есть, такой, какой был — скромный.
Я работаю с церковью, мы делаем росписи и лепнины, и я подумал, почему в сознании людей так происходит. Есть в церковной живописи канон и своя иерархия. Коста в сознании народа — большой, великий и поэтому люди подспудно это понимают, но не могут это сформулировать и оттого происходит несостыковка — ведь он великий, тогда почему памятник такой маленький? Это же художественная вещь — он может быть и в такой трактовке и в другой. Искусство разное, но причина негодования мне ясна. Это то же самое, как если композитор написал симфонию и ему советуют исправить ее, — соавторство не очень хорошая вещь. Или еще к примеру, ходили бы за Микеланджело и закрывали все "нехорошие места". Поэтому если что-то и делать, то обязательно согласовать с уважаемым Владимиром Борисовичем Соскиевым.
Аслан Хетагуров, художник:
Года два назад у Эльзы Кесаевой было обсуждение скульптуры и мнения диаметрально разделились: половина была за перенос, половина за то, чтобы оставить. Мое мнение не меняется, и тогда я тоже говорил о том, что памятник надо поднять на постамент. Я уже не знал на каком примере это объяснить и взял тогда со стола салфетку и сказал: "представьте, что на этой салфетке нарисован шедевр и я его кладу на стол, а теперь я эту салфетку беру и кидаю под ноги, одинаковое ли будет отношение к тому, что под ногами?" Саму скульптуру обсуждать нельзя, она сделана как образ, это тонкая вещь, но вопрос в том, как она преподнесена.
Руслан Аликов, архитектор:
Соскиев, конечно, к Коста неравнодушен и эта скульптура мне очень нравится, а еще больше нравится та, которая находится в саду Академии художеств в Петербурге. Но, единственное, что я всегда считал и самому Соскиеву об этом говорил, что если мы ставим скульптуру в городе, а не в парке и интерьере, то она должна быть немного больше натуральной величины. И мне кажется, что если бы скульптура была чуть больше натуральной величины, то к ней было бы совсем другое отношение. Насчет постамента, я согласен, ее нужно немного оторвать от толпы — от проходящих и сидящих рядом, но не на высокий постамент. А сама скульптура, конечно, очень хорошая и с этим, я думаю, никто не спорит. И если сегодня говорить, что лучше — перенести или оставить, то, конечно, лучше оставить. Большая часть населения привыкла к тому, что памятник там. И кроме того Тамерлан (Тамерлан Зангиев, скульптор — ред.) сказал, что есть творческие люди, молодежь, которые, глядя на этот памятник, учатся воспитывать вкус и с этой точки зрения его нельзя убирать во дворик, где его редко кто будет видеть. Скульптуру Коста, которая находится в Академическом саду в Петербурге, я видел еще во дворе дома Соскиева, там она была в зажатом пространстве и выглядела еще лучше, там она смотрелась вообще великолепно, а потом, когда я посмотрел на нее в Академии художеств, то мне показалось, что на большой площади она немного теряется. Так что, очень важно в какое место поставить памятник. На проспекте место неплохое, но положение слишком рядовое. Аслан (Аслан Хетагуров, художник — ред.) правильно сказал, что если оторвать немного от земли, то она будет лучше восприниматься.
Юрий Кцоев, скульптор:
В той технике, в которой скульптура исполнена, увеличение нанесет вред. Если ее увеличить, то от скульптуры будет ощущение, что это вспаханная земля. А насчет постамента, честное слово, я не хочу, чтобы ее поднимали. Может быть я сам буду там сидеть и разгонять всех этих…
Эльвира Гутиева, руководитель научно-образовательного центра "Гуманитарий" СОИГСИ им. В.И. Абаева, кандидат исторических наук, член Ученого совета СОИГСИ:
Уже нет такого вандализма, изначально было, да. Тем более, что такой резонанс пошел и мне кажется, что к памятнику уже даже с трепетом стали относиться.
Аза Быдтаева, заслуженный работник культуры РСО-Алания, директор Детской художественной школы имени Тавасиева:
Все-таки классики не зря классиками считаются: "лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстояньи".
Эльвира Гутиева, руководитель научно-образовательного центра "Гуманитарий" СОИГСИ им. В.И. Абаева, кандидат исторических наук, член Ученого совета СОИГСИ:
В начале к скульптуре отношение действительно было неоднозначным: смотришь, это же наше величие, наш Коста Хетагуров, а тут все грустно и жалко… У нас в СОИГСИ есть архивы и когда ты с ними знакомишься, читаешь, то понимаешь, что Коста был немного выше среднего роста, здоровый, крепкий, парень, как писал Андукапар Хетагуров. Некая дама писала, что Коста безупречно танцевал, музицировал, мог запросто запрыгнуть на скачущего коня и был просто действительно великим. А глядя на памятник, мы наблюдаем маленького, хиленького, болезненного человека. Изначально, памятник я тоже не воспринимала… Я не знаю, что в моих мозгах перевернулось, но теперь он мне стал настолько родным, что мне совсем не хочется, чтобы его прятали куда-то в дворик.
Тамерлан Зангиев, скульптор:
У осетин есть дзуары — святые места и хоть они не такие величественные, как Парфенон, но люди туда подходят с благоговением. И если говорить не об искусстве, а об отношении, то когда мы идем в маленький камерный дзуар, то подходим с таким отношением, что это святое место… А в последнее время на свадьбах и банкетах еда, обилие, мощь, мускулы… Отсюда и громадина и монумент. Мы сами-то народ маленький, предки у нас были большими, да, но откуда это идет сейчас? Мы всегда были скромными осетинами и что плохого в этой скромности и камерности? Другое дело, наше некрасивое отношение к памятнику Коста. Но ведь так же можно прийти к святилищу, которое по сути маленький камешек, ты можешь толкнуть его, что хочешь сделать, ведь они не ограждены, но люди же этого не делают, потому что такое благоговейное отношение к святыне, тогда почему к Коста должно быть другое отношение?
Тимур Кудзиев, архитектор:
Во-первых, нельзя было Коста делать станковой скульптурой, у нас привыкли к монументальной — может быть с советских времен привыкли, что таких людей делают монументально, но раз уже скульптура состоялась и она хорошая, то надо просто думать о том, как решить ее подачу. То, что она нуждается постаменте, это да. Я не говорю, что памятник должен быть на уровне глаз, но если сделать хотя бы три ступеньки, то картина была бы другая и скульптуре это бы точно не помешало. Не надо делать большой гранитный постамент, необходимо просто как-то обозначить скульптуру. На мой взгляд, было ошибкой ставить ее так, как она стоит сейчас. Еще хочу сказать пару слов о памятнике на площади Ленина, я не знаю хорошая это скульптура, или нет, пусть оценивают профессионалы, но эта скульптура — градостроительная ошибка, ее там быть не должно. Вопрос не в сносе памятника, а в том, что ошибки надо исправлять, нужно перенести ее, к примеру, в парк Нартон. А на площади она мешает. Каждой скульптуре нужен индивидуальный подход. А что касается памятника Коста, то, конечно, все надо согласовать с автором, он как-то это видел, может быть он сам захочет нарисовать постамент.
Эльвира Гутиева, руководитель научно-образовательного центра "Гуманитарий" СОИГСИ им. В.И. Абаева, кандидат исторических наук, член Ученого совета СОИГСИ
Аслан (Аслан Хетагуров, художник — ред.) говорит: "кто ты такой, чтобы фотографироваться с Коста", но мне кажется, что надо относиться к этому не так категорично. Все знают, что Коста любил детей и всегда носил с собой конфеты и раздавал их детям, что плохого в том, чтобы дети были рядом с Коста.
Юрий Кцоев, скульптор:
Почему бы там не собираться и не читать стихи, как делают возле большого монумента? Устраивать концерты, поэтические вечера и тогда люди бы увидели, что оказывается к этому памятнику хорошее отношение и тогда и они стали бы к нему так относиться.
Зита Салбиева, председатель Комиссии по культуре и образованию общественного совета АМС Владикавказа
Как церковь должна быть намолена, дзуар должен быть намоленным, так и это место должно быть посещаемым и святым. И это в силах работников культуры, общественности и нас с вами. Давайте больше над этим сосредоточимся и сделаем так, чтобы памятник Коста стал любимейшим местом в городе.
Тамерлан Зангиев, скульптор:
Я не спорю с тем, что там должен быть постамент, но кто его сделает и что из этого получится? Поэтому я бы не хотел, чтобы его трогали, ведь талантливый архитектор может сделать органично, а могут такой постамент "забабахать" и все испортят. Я за то, чтобы сейчас его просто никто не трогал. Опять же пример, композитор написал симфонию и ее дописывает кто-то с другими мыслями и не чувствует этой работы. Архитекторы же разные, и это еще надо посмотреть, как сделают постамент. Если сделают так, что он улучшит скульптуру, то хорошо, но я очень сильно в этом сомневаюсь.
Аслан Хетагуров, художник:
У Тамика (Тамерлан Зангиев, скульптор — ред.) было хорошее сравнение с дзуаром. Но надо помнить, что к дзуару не спускаются, а поднимаются, дзуар всегда наверху.
Олег Басаев, художник:
Я сюда шел с тяжелым сердцем, потому что этот вопрос много лет будоражит и беспокоит наше общество. Вопрос не только в скульптуре, проблема гораздо шире. Вопрос касается общего взгляда на проблемы в культуре. Мы привыкли к тому, что массовое и доступное искусство на виду, но есть еще серьезный уровень искусства, который, к сожалению, или уходит, или его уводят, но будущее за серьезным искусством. А сегодня мы видим, что уровень восприятия людей тихо скатывается, если вообще не упал. Недавно было выступление Аллы Демидовой (советская и российская актриса театра и кино, мастер художественного слова, педагог. Народная артистка РСФСР. Лауреат Государственной премии СССР — ред.), которая редко высказывает свое мнение публично. И вот Демидова сказала о том, что сегодня театр превращают в эстраду, а закон эстрады, ее внутренний голос звучит так: "мы к вам в дом", то есть это превращается в доступную услугу с доставкой на дом, чтобы зритель не затрачивал усилий на восприятие и понимание данного вида массового искусства, а голос театра: "это вы к нам", потому что к этому надо сознательно тянуться и пытаться понять и расшифровать те серьезные вопросы о проблемах общества, которые поднимают в серьезном искусстве. Поэтому дело не только в скульптуре, ведь если нет сопротивления массовому вкусу и серьезных обсуждений, то значит можно слушать тех, кто говорит, что "мне должно это понравиться".
Это глобальная проблема не только нашего общества, ведь получается, что если человек не делает то, что нравится большинству, значит оно автоматически становится не приемлемым для большинства зрителей? Я не знаю как решить эту проблему быстро, для этого потребуется много времени и усилий, но уже сейчас надо думать о будущем, ситуация со скульптурой Коста — это прецедент на ближайшие десятилетия. Я считаю, что наш народ и наша культура — высокоинтеллектуальные и духовно-богатые и этого надо придерживаться во всем. Есть вещи, которые легко разрушить и очень трудно воссоздать. Сегодня такое время, что личное благополучие ставится выше общенационального, но ведь кто-то должен думать о завтрашнем дне и о культуре нашего народа. Есть часть людей, и их меньшинство, которым нужно глубокое и серьезное искусство. В советское время важнейшим вопросом была идеология, которая посредством культуры и искусства влияла на умы и сознание людей. Какое-то время в постсоветский период по ряду объективных причин этому не уделялось должного внимания. И сейчас общество ищет новые пути к нравственным, духовным, эстетическим и культурным ориентирам.
Сейчас не только с Коста надо выходить из ситуации, но и с одним из ведущих и признанных мастеров искусства — Владимиром Соскиевым. В России его творчество признанно Российской Академией художеств, действительным членом (академиком) которой он является. Его искусство признано и в Европе. Необходимо обратиться к мастеру, к одному из достойных представителей нашего народа и поделиться с ним мнением некоторых архитекторов республики, которые высказали идею о возможном создании небольшого постамента.
Коста, несомненно, — объединяющая фигура для всего нашего народа и его значение для нас неоценимо. В скульптуре Коста Владимира Соскиева выражена мысль о том, что в этой тщедушной фигуре заключена мощнейшая сила духа, а дух не имеет мышц.
Зита Салбиева, председатель Комиссии по культуре и образованию общественного совета АМС Владикавказа:
В ходе нашего обсуждения мы пришли к тому, что памятник невозможно перенести и когда мы говорим о том, что наш глаз к нему привык, то это влияние искусства на нас и мы воспитываемся, поднимаемся на определенную ступень в восприятии искусства и растем благодаря таким шедеврам, и честно говоря, хотелось бы чтобы это чувство, когда ты начинаешь понимать, что это на самом деле такое, испытало большинство населения.
Лично вопрос архитектуры города волнует давно, я помню, как в 2009 году, мы, первый раз, рассматривали на заседании, тогда Общественной палаты республики, вопрос о сохранении архитектурного облика Владикавказа. Может быть, тогда мы опережали время, рано об этом заговорили, но сегодня я понимаю, что мы недостаточно об этом говорили и не били во все колокола. К сожалению, власть имущие сделали очень многое для того, чтобы разрушить наш город. Почему в начале 20-го века мы понимали, что такое красная линия, и тогда строили красивые дома, а сейчас мы вообще перестали думать о том, красиво это, или нет, подойдет новостройка к этому месту, или нет? Сейчас главное — это его величество деньги. Конечно, к себе я могу отнести упрек, что наверно в этих вопросах надо быть более настойчивой и требовательной, ну, а вам, коллеги, хочу сказать, что эти безобразные дома, проектируют архитекторы, в том числе.
Тогда борьбу с АМС мы не выиграли и результаты проигрыша сегодня налицо в городе.
Хочу призвать к тому, что не должно при нашем молчаливом согласии в городе твориться такое безобразие. Вряд ли наши дети будут гордиться теми зданиями, которые сегодня построены в нашем городе.
Аслан Хетагуров, художник:
Сегодня мы собрались и наши мнения имеют рекомендательный характер, но важно попросить власть, чтобы в республике был восстановлен Совет по монументальному искусству. В Москве этот Совет не упразднялся даже в лихие времена в 90-х. И важно, чтобы в этот Совет обязательно вошли архитекторы, дизайнеры, историки, краеведы и тогда дело будет идти в должном направлении.
Ибрагим Хаев, скульптор:
Владимир Соскиев — маэстро, и я мало могу назвать скульпторов такого уровня. Памятник Коста сделан на высочайшем уровне и мы нарушим все законы культуры и искусства, если уберем его. А если мы доходим до того, поднимать его на постамент или нет, то надо в первую очередь с самим автором обсудить этот вопрос. Если он скажет да, то это будет уместно, а если нет, то без его ведома ничего делать нельзя. Он — автор и это его детище.
Аза Быдтаева, заслуженный работник культуры РСО-Алания, директор Детской художественной школы имени Тавасиева.
Я разговаривала вчера с Зауром Губаевым, он очень хотел бы присутствовать на нашем заседании, но не смог лично, поэтому написал письмо, я его сейчас зачитаю.
Письмо архитектора Заура Губаева:
Мое внимание, как архитектора, всегда привлекал дом и двор Музея Коста Хетагурова по улице Бутырина. Обозревая двор, хотелось дополнить его камерным скульптурным пятном. В этот момент перед глазами вставала сдержанная декоративная скульптура Шота Руставели скульптора Мераба Бердзенишвили. Прошло время и мне позвонил скульптор Михаил Дзбоев и сообщил, что на проспекте хотят поставить скульптуру "Больной Коста". То, что скульптор хотел Коста изобразить больного, то он, собственно, и сделал. Заметил не только я. Хочу заметить, что скульптура Соскиева превзошла Бердзенишвили в исполнении и, анализируя скульптуру Коста в исполнении Соскиева, хочется отметить, что эта работа лучшая из того, что установлено в нашем городе по сей день в скульптурном исполнении. Есть не исторический, фактологический и образный материал, а само место установления я полностью поддерживаю, так как это было одно из любимых мест пребывания Коста. Гармонично смотрится и ограждение. Там отличный дальний план — уходящая в перспективу улица Бутырина, но, к сожалению, присутствует взгляд на скульптуру сверху вниз и это ей не на пользу. Вот когда хотя бы точка осмотра будет на уровне глаз смотрящего человека, тогда будет совершенно другое восприятие. Скульптуру следовало бы немного приподнять и поставить на постамент и не надо поднимать вопрос о перемещении скульптуры, скульптура уже нашла свое место и стала частью жизни горожан. Очень важно, чтобы восстановили Межведомственную Комиссию при совете министров по монументальному искусству, или, на современный лад, Совет по монументальному искусству. Раньше туда входили министры, архитекторы, скульпторы, художники, историки, юристы. А то, что сегодня делается в области скульптуры в городе, меня сильно раздражает.
