В Государственном музее Востока в Москве 2 ноября открывается выставка "Семь монологов. Скульпторы и живописцы Осетии", на которой будут показаны работы Сосланбека Едзиева, Казбека Хетагурова, Лазаря Гадаева, Хсара Гассиева, Дмитрия Томаева, Билара Царикаева и Риты Хасо.
Каждый из семи осетинских художников с разных позиций, но предельно искренне говорит в своем творчестве о родной Осетии: опираясь на древнейшие пласты ее культуры и мифологии, или обращаясь к образам современников, отражая драматические события ее истории, или исследуя цветовые созвучия природного окружения, осмысляя судьбу человека с христианских позиций, или создавая изобразительные притчи. Внимательные зрители увидят, как на протяжении поколений менялось отношение к ключевым темам, отметят пластические переклички, сравнят, как насыщались новыми смыслами одни и те же сюжеты и какую роль играют традиции в современном искусстве Осетии.
Накануне открытия выставки корреспондент Sputnik Анна Кабисова поговорила с Цопаном Гассиевым, сыном художника Хсара Гассиева, куратором многочисленных выставок осетинских художников в Москве.
— У вашего отца, Хсара Гассиева, с детства была тяжелая жизнь. Какой у него характер? Каким вы его воспринимали в детстве?
— Хсар (я его так называю) — очень суровый, очень добрый и очень харизматичный человек. Наверно, да, жизнь наложила на него свой отпечаток, сделала его очень твердым, поэтому с ним довольно сложно дружить. В то же время он всегда готов на подвиг ради тех людей, которыми дорожит. Для меня лично он всегда был самым уважаемым человеком. Но это достаточно трудно — быть все время сыном Хсара. Боюсь, что я часто не дотягивал.
— Что самое важное он привил своим сыновьям?
— Наверно, самое главное в том, что он научил нас находить красоту в самых простых вещах. Ведь и в его картинах живут не какие-то мифические герои, а обычные люди и явления — ничего надуманного. Помню один случай в начале 1990-го года. Война, мы с приятелем топаем с рюкзаками, набитыми сигаретами, по селу Итраписи в сторону Зарской дороги. И тут навстречу два буйвола тащат большое бревно. Сверху между ними на ярме сидит мальчик — погонщик с палкой. Я застыл, мне вдруг показалось, что я попал в картину Хсара. В тот момент я понял, насколько его картины достоверны.
Хсар привил нам любовь к Осетии. Думаю, что никто глубже Хсара не изучил Цхинвал и Южную Осетию, с точки зрения художника. Он просто фанат своего города. Еще научил поговорке: "Искæмæн бирæ, махæн нæ фаг" (Пусть у других будет много, нам — лишь бы не нуждаться). Заставил меня в детстве выучить все 35 куплетов "Лæскъдзæрæн" Коста Хетагурова. За что я ему сейчас очень благодарен.
— Как он воспринимал политический строй, который отнял у него отца и, фактически разрушил семью?
— Репрессии 1937-38 годов — особая тема в нашей семье. Конечно, эти события наложили отпечаток на Хсара, и как на человека, и как на художника. Но он никогда не был диссидентом. Просто не забывает, что произошло с его семьей. Все, что Хсар думает о тех событиях, можно увидеть в его картинах.
— Расскажите о своем детстве, каким оно было?
— Мое детство было замечательным, ведь я вырос в Цхинвале — самом лучшем городе мира. Отца я в детстве помню мало, он всегда работал (смеется). Самое яркое воспоминание о нем — 1978-79 год — картина "Айсæй аназæй" ("Почетный бокал") была настолько велика, что не поместилась в мастерской и Хсар писал ее дома. Помню эскизы — портреты людей, персонажей картины, которые подписывал — это Павле Джатиев, это Мито Турманов…, запах красок. И еще. Дома нельзя было шуметь, потому что отец работает.
— Удавалось ли отцу уделять внимание воспитанию сыновей, или все силы отнимало творчество?
— В детстве я его почти не видел. Хсар — настоящий трудоголик. Вставал в пять утра и шел в мастерскую наслаждаться рассветом. В выходные часто делал наброски на большом базаре. Даже сейчас, в свои 88, он часто сидит над эскизами, что-то придумывает.
Его часто спрашивали — "как стать настоящим художником?". Он всегда отвечал: "Работать каждый день, несмотря ни на что".
— На ваш взгляд, если бы отец не встретил "шестидесятников", как бы развивалась его творческая судьба?
— Думаю, что он бы стал более "успешным" художником, но при этом более "слабым". Дело не только в "шестидесятниках". Они лишь раскрыли Хсару горизонты. Отец никогда не поддавался чужому влиянию. В силу неуживчивого характера, несговорчивости, Хсар упустил множество возможностей стать широко известным художником. Например, в 1986 году с персональной выставки отца в ЦДХ директор Даллаской картинной галереи (США) отобрал для покупки 16 картин. Но их не выпустили из СССР. Надо было как-то решить вопрос, была возможность договориться, но Хсар "всех послал". И таких историй в нашем семейном архиве — куча.
Желание все время экспериментировать, делать что-то новое, тоже не прибавило Хсару популярности. Его самый красивый, душевный период — 1980-е годы, был очень популярен. Нужно было остановиться на достигнутом, "пойти в бок" и разрабатывать "золотую жилу". Хсар предпочел двигаться вперед.
Мы в последние годы пару раз обсуждали с отцом его нереализованные возможности. Он иногда сожалеет, что не смог достойно обеспечить свою семью. Мой довод в ответ всегда такой: "Но ведь тогда у тебя не было бы таких настоящих картин?!" Он согласился…
— Можно ли художника назвать "настоящим", если в его жизни не было страданий?
— Художник должен быть собой! Это главное. Регалии, мнение других и количество страданий, — не важны. Приятно добиться успеха быстро, но это не должно влиять на творчество. Главное — кайф, который ты получаешь, когда смог вложить душу в холст. А значит любой настоящий художник идет своей дорогой и часто против течения. Выходит из зоны комфорта, а дальше — как пойдет. Статистика, к сожалению, неутешительная, посмотрите историю искусств — художников, понятых при жизни, — меньшинство.
— Расскажите о себе.
— Я учился на художника, но не стал им. В 1990-х годах, при наличии в одной семье трех художников, — можно было умереть с голода (смеется). С конца 90-х я занимался дизайном, изготовлением рекламы. Сделал много различных выставок, как отца, так и других художников. За эти годы в голове все время крутились мысли сделать проект, связанный с культурой и кухней Осетии. Несколько лет назад я бросил рекламу и сейчас занимаюсь проектом своей мечты, но о нем пока промолчу.
— Какие работы отца вы любите больше всего?
— Трудный вопрос. Так как я вырос на картинах Хсара, они для меня уже не живопись, а часть жизни, поэтому я их не могу рассматривать с точки зрения "нравится, или нет". Они есть как воспоминания детства. Самый мой любимый период у отца —1980-е. Многие его работы, особенно последние, я долго понимал, "доходил" до них. А особый, серебристый свет его картин, очень повлиял на мой вкус.
— Что происходит сейчас с творчеством Хсара?
— Мы с братом, по возможности, стараемся показывать работы отца на разных площадках. В этом году со 2 ноября по 3 декабря пройдет очень важная выставка в Музее Востока в Москве "Семь монологов. Скульпторы и живописцы Осетии". Там будет выставлено 37 картин Хсара.
Есть мысли создать на основе коллекции нашей семьи музей современного искусства в нашем доме в Цхинвале. Но это пока в отдаленной перспективе. В ближайшем будущем, хотим сделать несколько выставок к 90-летию Хсара Гассиева в Москве, Цхинвале, Владикавказе и может быть еще где-нибудь. Но где, как и в каких залах, пока не знаю. Это пока только наше желание.
