Только-только отреагировала на ситуацию в школах и задалась вопросом о программе по изучению осетинского языка. И тут как гром среди ясного дня: к нам едет ревизор.
"Генпрокуратура РФ совместно с Рособрнадзором должна до 30 ноября проверить, как в регионах соблюдают законодательство "об обеспечении прав граждан на добровольное изучение родного языка из числа языков народов России и государственных языков республик", — пишут федеральные СМИ.
Родители в курсе. Накануне большинству из них школьники принесли листочки с заранее проставленными числами (у нас это 4 сентября 2017 года).
Дети говорят — учителя сказали. В школах говорят — распоряжение минобра.
Родителям срочно надо расписаться в том, что осетинский язык мы учим исключительно добровольно и соответственно всем довольны.
Я не против. Но есть несколько "НО"…
Во-первых. Я не приемлю вранья.
И не подписываю бумаги, в которых за меня что-то проставлено или прописано задним числом. Потому как я не хочу участвовать в обмане.
Во-вторых.
Возможно я бы и подписала листок, где говорится, что язык мой ребенок изучает добровольно и с большим интересом.
Но, смотри пункт 1. Я не люблю врать. А ребенок мой приходит с уроков осетинского с заплаканными глазами.
И каждый раз, когда мы садимся выполнять ДЗ по предложенному мне минобром "замечательному учебнику", мы не испытываем ничего, кроме недоумения и злости.
В этом ли заключается изучение и сохранение "нахи мадалон авзаг"?
Не уверена.
В-третьих.
Я наняла своему ребенку репетитора. По родному, осетинскому языку. Исключительно из нравственных соображений. Потому что я склонна к рефлексии. А не потому, что меня волнует его тройка, периодически переходящая в двойку.
Репетитор учит его языку, а я плачу деньги репетитору.
Прошу заметить — это первый и единственный репетитор в моей семье. Остальные предметы осваиваются самостоятельно и вполне успешно.
И парадокс в том, что сами учителя, призванные научить наших детей по волшебной, современной полилингвальной методике, о которой мы только и слышим последние лет 10, говорят: "Учите детей дома. Все зависит от родителей и идет из семьи!"
Ага! Отлично.
Вот именно поэтому я наняла своему ребенку репетитора по осетинскому. Потому что у меня принципы. И рефлексия. И потому что все идет из дома…
Но! Стоп! Зачем тогда мне нужны учителя и осетинский язык в школе? Если все идет из семьи?
Если я это тот человек, который должен научить своего ребенка языку?
Если я тот человек, который должен в итоге взять на себя процесс обучения языку?
Если мировая практика освоения языка в школе на Северную Осетию не распространяется?
Для кого существуют тогда все эти кафедры, программы и громкие презентации?
Где логика? Нет ее.
В-четвертых.
В рамках уже существующей программы единственное, что прививается детям — это ненависть.
И это знают все. И об этом говорят на кухнях, по телефонам, на работе и во дворах. Тихо, шепотом, стыдливо и с грустью.
Об этом говорят и сами учителя. Тайно родителям, открыто на своих внутрицеховых собраниях. Язык в опасности именно из-за того, что заключен словно в клетку, в бездарную систему преподавания.
Но официально это замалчивается и скрывается.
Есть исключения, когда все перевешивает талантливая личность педагога, но это именно исключения! Я — о тенденции.
Если выбирать между ненавистью и незнанием — лучше выбрать незнание. Есть надежда, что ребенок позже заинтересуется языком сам. И потянется к нему, и выучит, читая, переводя, изучая факультативно.
Выучит с грамотным, талантливым репетитором, в конце концов.
В случае с принудительным неэффективным преподаванием это исключено.
Нет, это не мы не хотим учить язык! Это наших детей не могут ему обучить.
Нет. Это не мы виноваты, что выросли в безъязыковой городской среде во Владикавказе 70х — 80х.
А те, кому до сохранения языка в те годы не было никакого дела. Кто жил тогда исключительно "по разнарядке из Москвы".
Кто надрывал тогда связки на всесоюзных конференциях, доказывая, что изучение национального языка дело бесперспективное.
Виноваты те, кто сегодня решает личные, карьерные и имиджевые интересы за счет темы спасения национального языка.
И родной язык сегодня в гораздо большей опасности, чем когда бы то ни было. Если раньше, даже в самые тяжелые времена он был "запретный", спрятан в великих произведениях Сека Гадиаты, Алеша Гучмазты, Ахсара Кодзати, Алихана Токати, Таймураза Хаджети и других осетинских гениев… И ждал пытливого, любящего ученика-читателя.
То сегодня он "доступный" растерзан и распят существующей в Осетии системой образования.
В СМИ срочно пишут, что "плохую, старую программу" по изучению языка заменят на "новую, хорошую".
А еще, наверное, вернут деньги за купленные учебники и прописи. И самое главное — сотрут память нашим детям, которых за эти годы научили ненавидеть и бояться родного, красивого, древнего, великого языка.
Ирон авзаг.
И какая получается штука. Надо выбрать между неудачной программой, ломающей психику и самосознание маленьких осетин, и детей прочих национальностей, изучающих язык. И лицемерным плачем о "спасении языка".
Не буду. И скажу правду, пусть она утонет в тысячах иных слов.
Сегодняшняя методика преподавания осетинского в наших школах — преступление против народа и языка.
И творящие преступление должны ответить за свои действия.
Я верю, что есть люди способные сломать существующую систему и изменить ход событий.
Верю в талантливых учителей.
Но я не приемлю бега по граблям, разложенным по кругу.
Не приемлю лжи.
