ЦХИНВАЛ, 30 дек — Sputnik. Теракты в Европе, военные конфликты на Ближнем Востоке, крушение самолета Ту-154 — уходящий год запомнится многочисленными трагедиями.
Тележурналист Ирада Зейналова, побывавшая во многих "горячих точках", рассказала Sputnik, каково быть по ту сторону экрана, где тяжело и опасно, где рвутся снаряды и мигают полицейские маячки.
В декабре Ирада Зейналова ушла с "Первого канала" на "НТВ". Теперь у одного из самых узнаваемых журналистов российского телевидения авторская итоговая информационная программа "Итоги недели". Первый выпуск вышел в эфир 4 декабря.
— Чем запомнится 2016 год? Какие сюжеты не оставили равнодушными лично вас и телезрителей?
— Год был, мягко говоря, непростым, приходилось освещать тяжелейшие темы. Мои стандартные командировки в 2016 году — места военных действий и теракты. Я освещала взрывы а брюссельском аэропорту "Завентем". Дважды ездила в Сирию — сначала мы ездили в базу Хмеймим, а недавно — в освобожденные поселки вокруг Дамаска.
Все сюжеты из Сирии, и я в этом абсолютно уверена, самые лучшие, ведь журналисты снимали репортажи, рискуя своей жизнью. Некоторые из них успели застать Пальмиру в момент освобождения, и для меня эти люди — настоящие герои. Они добрались до города под обстрелами, под бомбардировками, и в итоге сняли сюжеты, оставив для нас в памяти образ той Пальмиры, которая, к сожалению, наверное, утрачена навсегда. Они сняли те сюжеты, которые мы должны запомнить.
— Одно из самых трагических событий уходящего года — крушение самолета Ту-154. Погибли, в том числе, и ваши коллеги, журналисты "Первого канала" и "НТВ". Скажите, вы знали тех, кто был на борту?
— Я знала многих из них. С журналистом Антоном Губанковым мы неоднократно пересекались. Сначала он был петербуржским корреспондентом, а потом уже работал в Минобороны РФ. Но, к сожалению, на борту самолета находились не только мои коллеги журналисты — ребята из Министерства обороны России, Доктор Лиза, с которой я также была знакома.
Это невероятная потеря, которую, мы еще не осознали. Пережить? Конечно, мы все переживем. Говорят, кто много видел, мало плачет. Мы уже видели настолько много, что, может быть, разучились плакать, но от этого не легче.
Есть люди, которых не вернуть. Постоянно культивируется мнение, что незаменимых людей нет. Соглашусь, незаменимых нет, но есть неповторимые. И ребята, которые ушли, были именно такими. И очень жаль, что их судьба сложилась таким невероятным образом. И мы только потом поймем, насколько все это было ужасно. Будут такие ситуации — захочется позвонить человеку, чтобы попросить о помощи, а его больше нет.
— Не так давно у вас появилась своя авторская информационная программа, а это непривычный для вас формат. Скажите, изменилась ли ваша жизнь после ухода с "Первого канала"?
— Изменилась, но все же не так сильно, ведь итоговую программу я вела и на "Первом канале", но сейчас у меня больше ответственности.
Раньше многие решения принимались не мной, а теперь как сказала поэтесса Линор Горалик: "Страшно не то, что мы взрослые, страшно, что взрослые — это мы". Теперь решения приходится принимать самостоятельно, и я чувствую, насколько сложно формировать информационную политику, продумывать, кого куда отправить.
Но это огромный кайф — возможность реализовать свои идеи. Ты сам выбираешь, ехать тебе в Сирию или Анкару, или совсем в другое место. Самостоятельность и независимость — вещи сложные и ответственные. Если принятые тобой решения оказались неправильными, придется нести за это ответственность. И это страшно, но интересно, и слава богу, что у меня появилась такая возможность.
— Наверняка вы уже подумали о планах на следующий год?
— Конечно. И эти планы касаются, в частности, инаугурации американского президента. Я также планирую встретиться с солистами группы Rolling Stones. Иногда банально не хватает времени, чтобы встретиться, даже если есть предварительные договоренности. Речь идет о таких интервью, как с бывшим премьер-министром Франции Франсуа Фийоном.
— Кто стал для вас самым интересным собеседником в 2016 году?
— В этом году, безусловно, Ролан Дюма, бывший министр иностранных дел Франции. В свое время он не просто творил историю, а история проходила сквозь его судьбу. Сейчас ему 84 года, и он помнит то, о чем мы не имеет и малейшего представления. Ролан Дюма рассказывал мне о тайных переговорах президента Франции Франсуа Миттерана, о своих секретных встречах с Саддамом Хуссейном и Муаммаром Каддафи. Это было очень интересно.
— Случалось, что собеседник вас разочаровывал?
— Обычно разочаровывают чиновники, которые, как правило, закрытые люди и боятся сказать лишнее слово.
Но не все политики такие — многое зависит от величины личности и искусства интервьюирования. И если тебя разочаровал собеседник, то это значит только одно: ты не нашел к нему ключ.
Я репортер с большим опытом, и не понимаю, как можно снять сюжет, который тебя разочаровал. Тебе чинили препятствия, и ты не снял? Такого в моей жизни не бывает. Если возникают проблемы, значит, ты сам не смог договориться.
— Где вы встретили ваш самый необычный Новый год?
— Новый год для меня — семейный и святой праздник, который я предпочитаю встречать дома со всеми традиционными блюдами: оливье, мандарины, селедка под шубой. К встрече Нового года готовлюсь заранее, и встречаю его традиционно, без экстрима и приключений. Это один из тех праздников, которые ты несешь в душе. Но однажды я встречала его в Лондоне, у Биг Бена.
— Что бы вы хотели пожелать нашим читателям?
— Желаю счастья всем, вне зависимости от национальности и вероисповедания. Пусть они получат именно то, чего хотят — все по-разному понимают счастье, у всех по-разному сформировалось это ощущение в душе. Одним нужны деньги, другим — здоровье, третьим — любовь, а четвертым — путешествия. Пусть все получат то, что делает их счастливыми!
