Вы помните Эдуарда Кокойты? Я его хорошо помню. И, похоже, что даже тем, кто его подзабыл, скоро придется освежить свою память, поговаривают, что он скоро появится на предвыборном горизонте. Меня приводит в уныние одна мысль, что он может выиграть и снова начнет свои длинные совещания, которые можно было назвать "пятиминуткой ненависти", если бы не шли по пять-шесть часов. Но с ненавистью было все в порядке.
Совещания его представляли собой больше угрожающий монолог, чем обсуждение злободневных вопросов. Громкие фразы на громкие темы давали обратный их содержанию эффект. Практически на каждом совещании, через каждые полчаса он заявлял, что "никому не позволит обижать свой малочисленный, но многострадальный народ", но позволял это едва ли не чаще, причем самому себе. Он грозился "вывести на чистую воду внешние и внутренние определенные силы", особое раздражение у него вызывали некие личности, которые обретались где-то далеко от Южной Осетии, и не вылезали из-за клавиатуры компов.
Особую ярость Джабелича вызывало не то, что они сбежали от тягот войны и оставили "свой малочисленный народ", а именно то, что они стучали по клавишам "и поливали его грязью", как он искренне считал, совершенно незаслуженно. Все его речи и на совещаниях, и на различных встречах, (даже на похоронах), постоянно скатывались к фобиям и людям, которые в нем их вызывали.
Яркой чертой характера Джабелича была привычка валить все проблемы и негатив на неких «денежных мешков», которые как-то угрожали его интересам или ему лично. Он искренне, по-детски поверил, что его личные интересы и интересы государства, есть одно и то же, поэтому даже не замечал, как клеймил своих личных врагов, называя их предателями родины.
Он искренне верил в то, что говорит, но, что странно, от этого сказанное не звучало убедительнее, потому что перевирал он самые очевидные вещи. Так он часто говорил, что не будь его, после войны 2008 года, Россия бы ни рубля не выделила на восстановление разрушенного частного жилья, а таких домов было более 500. Разумеется, Москва бы восстановила эти дома, и ей не требовалось напоминание от Кокойты об этом. Но однажды сказанная им фраза, так понравилась ему, что он повторял ее везде как мантру. Не менее часто он говорил о том, что "каждый российский рубль будет потрачен по назначению" и часто хвалился, что "Счетная палата РФ не выявила ни одного случая нецелевого расходования средств". Наверное, Счетная палата молчала из какой то дипломатической вежливости, потому, что не видеть этого самого нецелевого расходования мог только слепой. А погорельцы тем временем жили в палатках, разбитых в огородах сожженных домов.
А чиновники строили себе дома и покупали дорогие машины, в том числе из средств Спецсчета, который вообще-то собирали люди по всей России, чтобы помочь выжившим в войне.
Изначально, на Спецсчете было более одного миллиарда рублей. Общество подсчитывало, сколько бы на душу населения вышло денег при честной раздаче финансов среди жителей. Но Кокойты сказал, что раздать их людям — «все равно, что спустить их в канализацию».
А между тем с согласия президента Спецсчет раздавался на кредиты, и конечно, не фермерам. Кстати, несмотря на обещания нынешней власти, кредиты так и не были возвращены.
Ключи от квартир в микрорайоне "Московский", предназначенных для семей погибших, многодетных и других категорий, президент мог подарить на свадьбы своим приближенным или же каким-то заезжим чиновникам.
Чем ближе Кокойты был к истечению своего второго срока президентства, тем истеричнее он становился.
Как-то в преддверии очередного празднования Дня республики в 2010 году, он давал пресс-конференцию. В зале присутствовали журналисты российских федеральных каналов. Я задала наболевший в обществе вопрос, по несправедливому распределению жилья в "Московском". Кокойты взорвался. Он кричал, что я специально задаю провокационные вопросы. Я пыталась объяснить, что вопрос этот исходит из народа, но он не слышал, (это неумение слышать впоследствии и привело к событиям 2011 года, когда народ вышел на площадь). Меня окружили руководители его пресс-службы, Кокойты продолжал меня отчитывать.
По окончании пресс-конференции, Кокойты уже улыбаясь, стоял у красной дорожки перед домом правительства в ожидании подъезжающего кортежа президента Ингушетии Евкурова. По обе стороны от дорожки выстроился кабмин, журналисты готовились к съемке. Заметив меня в журналистской братии, Кокойты крикнул, чтобы я подошла к нему. Я сделала вид, что не слышу его. Но коллеги услужливо донесли до меня "зов президента" и подойти пришлось. В разговоре тет-а-тет он уже не кричал на показуху, а тихим голосом поручил мне составить для него список имен, кому незаконно выделили жилье. Я ответила, что у президента есть подчиненные, которые занимаются составлением списков, а моя работа эти списки освещать.
В этом был весь Кокойты: он обожал кричать на совещаниях, грозился разобраться со всеми, а потом в разговоре один на один хлопал по плечу, мол, не обижайся, брат, работа у меня такая. Окружение его боялось до такой степени, что скрывало от него реальное положение дел. Простой люд боялся попасть под раздачу его охраны и тоже помалкивал. Смельчаки, имевшие неосторожность высказывать свое мнение теряли работу, были "помяты" кулаками госохраны, или же вообще могли быть высланы из республики, без права въезда обратно. У Кокойты был солидный список лиц, которым въезд в республику был запрещен. Через некоторое время "неугодных" объявляли в народе предателями, и все шло по классическому сценарию антиутопии Джорджа Оруэлла "Скотный двор" — просто вместо Наполеона вставь Кокойты.
В последнее время все чаще случалось так, что его появление на публике не вызывало прежних оваций. Редкие хлопки говорили, казалось, "давай до свидания", и он забеспокоился. Однажды он приехал осматривать детский сад в конце улицы Октябрьской. Вокруг него собрались местные жители.
Молодые женщины, с грудничками на руках безучастно смотрели на него. И в этот момент президент стал доставать из кармана зеленые купюры в тысячу рублей и рассовывать по рукам женщин. Каждой по 2 тысячи. Я отчетливо понимала, что он раздает подачки. Понимал это и он. Заметив мой фотоаппарат, он рукой дал понять, не снимать.
Сегодня в социальных сетях пишут, что Кокойты осознал все свои ошибки и стал честным и благородным. А мне как то не верится. Если он и вернется, то только для того, чтобы мстить. Ну и деньги, говорят, заканчиваются.
P.S. В 2012 году комиссия по проверке законности, правомерности и обоснованности распределения жилья в микрорайоне "Московский" в Цхинвале во главе с экс-премьером республики Ростиком Хугаевым подготовила пакет документов о нарушениях в процедуре раздачи и получения жилья. В докладе говорится, что коттеджи были распределены изначально недобросовестно, таким категориям людей, которые не нуждались в улучшении жилищных условий, имея свое собственное жилье. Получается, зря на меня кричал Кокойты.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора.
