Прокурор не обошла стороной международную политику, назвала условие, при котором возможно проведение фестиваля "Казантип", а также рассказала, кому выставят счет за ущерб от энергоблокады и для каких целей создавался меджлис крымских татар.
— Наталья Владимировна, с чего началась "Крымская весна"?
— Отправная точка тех событий — героизм бойцов крымского "Беркута", которые живым щитом стояли на киевском Майдане под пулями и "коктейлями Молотова". Именно они заставили крымчан поверить в себя, расправить плечи и дать отпор фашизму, стремительно расползавшемуся по всей стране. Бойцы "Беркута" — это символ несломленности крымского духа, ведь они остались верны своим принципам до конца и в трудную минуту были рядом с крымским народом.
— Сохранилось ли что-нибудь на память с тех времен?
— Украинский прокурорский мундир, в котором меня представлял в качестве прокурора республики глава крымского правительства Сергей Аксенов.
— Угрожала ли тогда вам опасность?
— На тот момент некогда было бояться. Волков бояться — в лес не ходить. Мы делаем свое дело, несем службу, мы защищаем свою родину, поэтому пусть боятся нас.
— Где сегодня находятся символы перемен — "вежливые люди"? Были ли вы лично с ними знакомы?
— Я была с ними знакома, а вот где именно они находятся, не могу сказать. Родину защищают.
— Насколько Крым приблизился к международному признанию за последние два года?
— Крым и город-герой Севастополь всегда были российскими. Их давно уже признали, просто стесняются об этом сказать вслух.
Полуостров после воссоединения с Россией посетили сотни иностранных делегаций и миссий. Едут — значит признают.
Все они видели, что крымчане живут в мире, никакой войны или оккупированного полуострова нет, но, уезжая, говорят, что пока нельзя говорить правду о Крыме. Кто-то не разрешает. Меня поражает, что Запад в лице своих властей упорно отказывается замечать очевидные вещи. Может, просто не хватает смелости…
— Крым часто упрекают в нарушении прав человека?
— Правозащитникам стоит обратить свой "справедливый" взор в другую сторону и поехать за океан. Думаю, что там есть чем заняться и не придется больше сочинять заказные выдумки в отношении полуострова.
— Неоднократно звучат предложения, в том числе от Запада, о проведении повторного референдума. Допускаете ли вы такую возможность?
— Крымчане сделали свой выбор, сказали: "Мы — Россия". Поэтому повторно доказывать кому-то нет необходимости. Проведем второй раз референдум, третий, и опять не понравится результат, тем более, что крымчане снова безоговорочно выберут свой отчий дом, свою Россию. Где гарантия того, что кто-то признает такие итоги референдума?
Поэтому незачем снова будоражить людей, которые однажды уже сделали свой выбор в сложное время, не побоявшись различных угроз.
— Сделала ли Украина выводы после потери Крыма?
— Если бы хотели сделать выводы, то не развязали бы войну на юго-востоке, сознательно обрекая мирное население на верную смерть. Это же до чего надо не любить свой народ, чтобы жертвовать даже детьми во имя прагматичных целей и желания удержать власть такой ценой.
Власти Украины не делают выводы, да и не стремятся к этому, методично выполняя цель по уничтожению своего народа, загоняя государство в хаос и разруху, вознося на пантеон героя Бандеру и его приспешников, тем самым растаптывая память миллионов людей, чьи родные и близкие отдали жизни в войне с фашистами. Мне очень грустно видеть, во что превратили замечательную Украину с ее красивыми песнями и трудолюбивым народом.
— Почему военнослужащие бегут из украинской армии?
— Их можно понять, ведь мы все видим, как киевские власти заставляют военнослужащих истреблять свой же народ на юго-востоке. Поэтому украинские военные ищут спасения в России и правильно делают.
— Как за последние два года изменилась работа Крымской прокуратуры?
— Мы получили колоссальные полномочия по линии надзора за соблюдением федерального законодательства в сфере защиты малого и среднего бизнеса. Можем участвовать в нормотворческой жизни республики, внося законопроекты в парламент республики. Особо себя проявили отделы противодействия экстремизму и терроризму. Они работают на полную мощность, можно сказать, на 200 процентов.
— Какова криминогенная обстановка?
— Роста преступности за последние два года нет. Что касается тяжких и особо тяжких преступлений, то, наоборот, идет снижение. Правда, летом возрастает количество краж и грабежей в курортных городах, в основном за счет "гастролеров", приезжающих из Украины и регионов России. Зачастую это хищение кошельков и вскрытие машин.
— Как вы боретесь с "оборотнями в погонах"?
— Мы ориентируем суды на более строгую меру наказания. С тех, кто стоит на страже закона, и спрос в несколько раз сильнее. По подозрению в совершении ряда преступлений, в том числе в коррупции, за прошлый год привлечено к ответственности 29 силовиков.
— Будете ли вы выступать против проведения "Казантипа" ("Бифуза") в этом году?
— Хочу четко обозначить позицию прокуратуры — мы поддерживаем и приветствуем проведение молодежных, спортивных и оздоровительных фестивалей, которые пропагандируют здоровый образ жизни и позволяют молодежи раскрыть свои таланты.
Но превращать фестивали в ширму для продажи наркотиков, пропаганды насилия и пагубного образа жизни мы не позволим. Культивировать наркоманию нельзя. В прошлом году "Бифуз" запретили из-за нарушения противопожарной безопасности и санитарно-гигиенических норм. Еще до открытия фестиваля только за одни сутки мы задержали одиннадцать человек под наркотическим воздействием и двоих наркоторговцев.
— Подсчитана ли сумма ущерба от энергоблокады?
— На сегодня ущерб составляет около 2 миллиардов рублей. Следствие по этому делу ведет Крымское управление ФСБ.
— С кого будет взыскана эта сумма?
— Сумму ущерба предъявят виновным в совершении диверсии. Обвиняемым по возбужденному уголовному делу проходит Ленур Ислямов, также еще установлены ряд лиц, фамилии которых я разглашать пока не могу. Ислямов уже объявлен в федеральный розыск, ему предъявлено обвинение и избрана заочная мера пресечения в виде заключения под стражу. Санкция предусматривает лишение свободы до 20 лет.
— Насколько велика угроза для Крыма со стороны меджлиса?
— Шансов у них ноль. Им нет здесь места. Мы сюда не пропустим никаких экстремистов, а если кто-то захочет попытать свое счастье, то камеры свободные есть. Мест, правда, у нас маловато остается, но мы отыщем подходящие в Магадане или на Колыме.
Врагов мы не допустим на крымскую землю. Пусть приходят с миром, живут, любуются и радуются жизни, ценят мир, но с войной к нам идти не стоит. Они могут только кричать и рассказывать страшные небылицы, все остальное мы не позволим им сделать. Пусть не забывают, что мы здесь.
— Замешана ли в деле по запрету меджлиса крымских татар политика?
— Называть это дело политическим — безосновательно. Мы оперируем исключительно фактами совершенных преступлений со стороны лидеров объединения, а не преследуем цель наказать неугодных. Говорить об ущемлении интересов крымско-татарского народа через призму закрытия и запрета деятельности экстремистского меджлиса — абсолютно беспочвенно и ничем не аргументировано.
— Будет ли иметь продолжение дело по бойцам "Беркута", пострадавшим на Майдане?
— Дело по второму активисту Майдана передано в суд. В скором времени будет вынесен приговор.
— Находят ли в Крыму убежище экс-бойцы "Беркута" из других регионов Украины?
— Приезжали и приезжают с целью спасти свою жизнь, перевозят семьи.
— Ваш день рождения, 18 марта, совпал с днем воссоединения Крыма с Россией. Какие чувства испытываете?
— Для меня это счастье и гордость. Мало того, что исполнилась мечта и мы вернулись домой, живем в замечательной, самой великолепной и лучшей стране, великой державе — в России, так это все еще и произошло в мой день рождения. Конечно же, я самый счастливый человек. Передать эти чувства и эмоции словами невозможно.
— Вам дарят какие-то запоминающиеся подарки?
— Мне присылают открытки с хорошими добрыми словами, стихотворения, цветы с различных уголков не только России. Как-то доставили огромный букет из 200 роз, который даже объять было невозможно. Подарки я запретила мне дарить, только иконы и цветы.
— Как вы различаете, когда человек врет, а когда говорит правду?
— Мне подсказывает прокурорский опыт. Он позволяет мне видеть людей как раскрытую книгу, но секрет раскрывать не стану, чтобы никто ненароком не подумал, что теперь сможет меня обмануть (улыбается).
