Ростислав Ищенко, обозреватель МИА "Россия сегодня"
Полтора года судьба Надежды Савченко мало кого волновала как на Украине, так и в цивилизованном мире. Эмоции после ее ареста быстро улеглись. Мир усвоил, что дама эта крайне разносторонняя и имеет массу ипостасей.
Навскидку: офицер ВВС Украины, нацистский боевик-доброволец батальона "Айдар", корректировщик минометного огня по мирным жителям-беженцам, непосредственная виновница гибели российских журналистов, депутат Верховной рады Украины, член украинской делегации в ПАСЕ, герой Украины, единственный в мире человек, который набрал вес за 80 суток голодовки. Все это — Надежда Савченко.
В последние две недели отдельные украинские политики и группы нацистских боевиков в Киеве вдруг вспомнили о том, что Савченко судят в России, и разразились требованиями срочно вернуть ее на родину. Им так не терпится увидеть Надежду, что ребята даже российские дипломатические представительства штурмуют одно за другим.
Полтора года Савченко никому не была нужна — и вдруг срочно понадобилась. И это при том, что Украина фактически признала ее виновной в инкриминируемых ей преступлениях.
Напомню, что, когда полтора года назад украинские власти первый раз пытались вызволить Савченко, они не утверждали, что она невиновна, но в качестве смягчающего обстоятельства упирали на то, что Надежда "военнослужащая, защищавшая страну и выполнявшая приказ", что она, мол, не могла видеть, кого накрывает корректируемый ею обстрел.
Когда же Савченко сама призналась, что уволилась из вооруженных сил Украины и записалась добровольцем в нацистский батальон, и что она прекрасно видела, по кому стреляет, украинские политики стали упирать на то, что она имеет иммунитет от уголовного преследования, как депутат парламента Украины и как член украинской делегации в ПАСЕ.
О том, что все эти иммунитеты не могут быть действительны в данном конкретном случае, много раз писали. Но, с моей точки зрения, главный интерес представляет именно тот факт, что Украина искала аргументы для амнистирования или отказа от уголовного преследования по нереабилитирующим обстоятельствам. То есть в Киеве вполне сознавали, что она виновна.
Некоторое время после начала суда украинские СМИ еще пытались эксплуатировать Савченко в пропагандистских целях, но когда она появилась после пары-тройки недель голодовки изрядно поправившейся, да к тому же еще и фактически признала все, что ей инкриминировало следствие, интерес к ней был потерян надолго. Стало ясно, что выжать из нее что-то толковое и интересное с пропагандистской точки зрения будет крайне трудно, а сама по себе Савченко была никому не интересна.
Что же произошло? Что вдруг изменилось на Украине, что Савченко вдруг стала главной новостью недели и даже причиной уличных беспорядков? Вряд ли ведь украинская власть действительно желает, чтобы вышедшая из-под контроля толпа неонацистов ворвалась в какое-то из российских дипломатических учреждений. Ведь могут быть жертвы, что серьезно ослабит дипломатическую позицию Украины, которую ее бывшие западные партнеры и так уже откровенно третируют.
Ну а для того, чтобы разорвать с Россией дипломатические отношения или взять штурмом и сжечь все ее дипломатические учреждения на Украине, — за два года можно было при желании найти повод и без Савченко, и посерьезней, чем она.
Многое станет ясно, если мы вспомним, что Савченко не просто народный депутат Украины, она — первый номер списка партии "Батькивщина", являющейся базовым политическим проектом Юлии Тимошенко. Сама же Юлия Владимировна в конце февраля попала в крайне неприятную ситуацию. Будучи уверенной, что правительству Яценюка парламент вынесет вотум недоверия, после чего президент отправит его в отставку и начнется правительственный и парламентский кризис, Тимошенко заявила о своих претензиях на премьерство, а ее политическая сила фактически вступила в парламентскую предвыборную кампанию. Но парламент не дал голоса за недоверие, Яценюк удержался в премьерском кресле, а активность Юлии Владимировны оказалась фальстартом.
Свернуть начатую предвыборную кампанию партия уже не могла. Нельзя взять и распустить развернутые штабы, отменить уже оплаченные публикации в прессе, отказаться от услуг уличной массовки. Это как наступление армии — процесс запущен, и остановить его одной командой невозможно.
Но любая предвыборная кампания укладывается в заранее известные сроки. Под эти сроки расписывается стратегия, выделяются бюджеты, мобилизуются люди. Если вдруг сроки сдвигаются, а вы уже начали свою кампанию, у вас может банально не хватить ресурса до конца. Вы отработаете все свои темы, а до выборов на деле останутся еще недели или месяцы. В принципе, любой, кто внимательно следит за выборами, мог в самых разных странах наблюдать случаи, когда на завершающем этапе кампании какая-то политическая сила резко теряла темп, снижала активность и в результате проигрывала. Это тот самый случай неправильного расчёта времени кампании.
Если бы Яценюк был отставлен в конце февраля — начале марта, то выборы нового парламента, в соответствии с конституционной процедурой, реально было ожидать через четыре-шесть месяцев. Именно на этот срок, то есть где-то до конца августа — начала сентября, и должна была рассчитывать Тимошенко избирательную кампанию "Батькивщины" и подверстывать под нее всю свою политическую активность.
Уже середина марта. Премьер на месте, с парламентскими выборами ничего не ясно. Еще месяц-полтора такой зависшей ситуации — и Тимошенко проиграет данный раунд, по сути, так и не вступив в борьбу, технически, за счет того, что расчетные сроки кампании не совпадут с реальными. Следовательно, Юлии Владимировне дестабилизация нужна любой ценой.
И что же мы видим в деле Савченко?
Тимошенко и ее люди усиленно раскачивают толпу, пытаясь бросить ее не на забрасывание российских дипломатических представительств яйцами и краской, а на реальный штурм. В этом случае украинская Национальная гвардия должна будет вступить в противостояние с нацистскими активистами. Но Национальная гвардия сама предельно инфильтрована теми же нацистами и может отказаться выступать против своих. Если же к толпе, громящей посольство, присоединятся официальные силовые структуры режима, можно будет со всей ответственностью заявить, что он потерял контроль над ситуацией и требуется его перезагрузка — то, что и надо Тимошенко.
Если же Нацгвардия все же разгонит боевиков, то она ведь входит в систему МВД. А министр внутренних дел Аваков — партнер Яценюка — его главная силовая точка опоры. В таком случае можно апеллировать к общественности с заявлением, что кабинет Яценюка в сговоре с Путиным избивает "истинных патриотов", требующих освободить Савченко. И опять-таки, режим утратил легитимность, нужна перезагрузка, новые выборы — то, что необходимо Тимошенко.
Параллельно Тимошенко наносит удар и по президенту. Он, хоть и следующий, но тоже конкурент в борьбе за власть. И Савченко опять играет роль молотка, только лупят им по голове уже не Яценюка, а Порошенко.
В последнюю неделю информационные структуры, обслуживающие Тимошенко, как сами, так и при посредстве "полезных идиотов" распространяют информацию о том, что сразу после оглашения приговора Савченко обменяют на двух российских военнослужащих, которых в прошлом году захватили украинские власти.
Вариант также беспрогрышен для Тимошенко. Если на её инициативу обратят внимание и действительно вступят с ней в переговоры об обмене, то она получит рычаг давления на Порошенко — можно выводить людей на улицы и требовать срочно поменять "нашу Надю", поскольку обо всем уже договорились, и только решение Порошенко тормозит обмен.
Если же, что более вероятно, на инициативу не обратят внимания, и Савченко отправится в колонию отбывать свой срок, претензию опять можно выдвинуть Порошенко, который "не сумел добиться обмена", поскольку "ничего не делал", в то время как "общественность выступала". И на этой волне можно опять устроить уличные беспорядки, в которых толпа будет настраиваться уже не только против "российских агрессоров", укатавших в каталажку "нашу Надю", но и против "предателей" Яценюка и Порошенко.
В общем, для Тимошенко сейчас чем хуже, тем лучше. Поэтому хорошо, что к Савченко украинские власти не пустили. Мало ли как они ее "проконсультируют". Между тем, если девушка умрет, очередная волна "народного гнева" под чутким руководством Тимошенко нам обеспечена.
При этом надо понимать, что Юлия Владимировна в борьбе за власть всегда идет до конца, не останавливаясь ни перед какими провокациями, не боясь риска и всегда будучи готовой пролить кровь (разумеется, чужую).
Поэтому в ближайшее время российские дипломаты на Украине, их семьи, а также сотрудники и семьи любых российских или ассоциирующихся с Россией коммерческих и государственных структур будут находиться в группе риска.
