ЦХИНВАЛ, 12 фев — Sputnik, Дзерасса Биазарти. Дом с мансардой и забор высотой 2 метра были возведены в непосредственной близости от объекта культурного наследия федерального значения. После того, как владелицей построек Димой Ахполовой не были выполнены предписания Министерства культуры РСО-Алания о сносе построек, последовало обращение в суд. В ходе судебного разбирательства Министерство культуры дополнило свои исковые требования и просило также признать недействительной регистрацию права собственности на земельный участок в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество за Ахполовой.
В 2015 году Алагирский районный суд признал строения незаконными, постановил их снести и привести участок в первоначальное состояние. Однако хозяйка строений с решением Алагирского суда не согласилась и подала апелляционную жалобу в Верховный Суд РСО-Алании.
В Верховном Суде Ахполову представлял адвокат правового центра "Человек и закон". Защита, в лице Ольги Немцовой, указывала на плачевное состояние памятника и говорила о том, что внутри крепости ею были обнаружены средства интимной гигиены. Однако после того, как Немцова заявила, что к крепости можно подъехать на машине, у присутствующих возникли сомнения, что московский представитель ответчика действительно побывала на месте.
"В ущерб себе, в глубину своего земельного участка моя подзащитная отступила два метра для возведения забора и обустроила обзорную площадку ко входу к крепостям. И это позволяет не только пешком пройти, но и проехать на легковом автомобиле к наскальным крепостям", — рассказала Немцова.
Позже, уже после заседания суда, отвечая на вопрос журналистов, как же ей удалось проехать к скале на машине, в то время как остальным это не представляется возможным, Немцова с сарказмом заметила, что, возможно, другие "пытались проехать к скале на танке".
Также Немцова сначала не помнила, что забор Ахполовой вплотную примыкает к скале в паре метров от входа в крепость и прикреплен к ней строительным раствором. А позже, когда вспомнила, объяснила, что в этом месте скала не представляет историко-культурной ценности.
В то время, как согласно нормативным документам республики РСО-А, действующим с 2001 года, трехсотметровая зона охраны распространяется и на скалу, и на землю.
Из слов защиты также следовало, что строения Ахполовой не преграждают и не закрывают памятник истории и архитектуры.
Представители Ахполовой настаивали, что она не могла знать о том, что ведет строительство в непосредственной близости от памятника историко-культурного наследия, так как "она простой обыватель", которого в регистрационном кадастровом центре на момент оформления соответствующих документов не предупредили о том, что в отношении объекта определены охранные зоны, и строительные работы надо согласовывать с АМС и Министерством культуры. В свою очередь это не было сделано, т.к. по мнению Немцовой, Министерство культуры не предоставило необходимые сведения в кадастровый центр.
"Мы считаем, что при рассмотрении указанного дела должна была быть проведена историко-культурная экспертиза и представлены министерством культуры координаты границ не только самого объекта историко-культурного значения, оборонительных сооружений, но и охранной зоны", — заявила Немцова.
Однако представитель Министерства культуры и Комитета по охране и использованию объектов культурного наследия РСО-Алания Татьяна Шрамко напомнила, что объект культурного наследия Дзивгисская наскальная крепость была еще в 1960 году включена в реестр объектов культурного наследия постановлением Совета Министров РСФСР, а в 2001 году приказом Министерства культуры РСО-А на 300 метров вокруг этого памятника была установлена временная охранная зона. Эта временная охранная зона действительна и на сегодняшний день. По словам специалиста, повторная экспертиза в таких случаях проводиться не должна.
"В законе написано, что все объекты культурного наследия, которые были поставлены на государственный учет до 1980 года, являются включенными в реестр объектов культурного наследия. Законодательство меняется, требования к внесению в реестр тоже дополняются и меняются. Поэтому в настоящее время, когда министерство дополнило по новому законодательству документацию, которую требует реестр объектов культурного наследия, тогда [объекту] уже был присвоен второй регистрационный номер. Новый реестр был получен недавно, но это второй этап, второе рождение этого объекта культурного наследия", — подчеркнула представитель Комитета по охране объектов культурного наследия.
Также Шрамко отметила, что в 2008 году в регистрационную палату были поданы списки объектов культурного наследия с координатами памятников и координатами охранной зоны этих памятников. По ее словам, тогда еще не было особого порядка, установленного в 2014 году и требующего заполнения особых таблиц для внесения объектов культурного наследия в государственный кадастр недвижимости, и эти списки в полной мере использовались кадастровой палатой. На основе именно этих списков с людьми и заключались охранные обязательства. Юрист также обратила внимание суда на то обстоятельство, что дочь и представитель Димы Ахполовой, Залина Хасиева, является сотрудником регистрационной палаты, и вышеуказанная информация никак не могла быть ей неизвестна.
"Она прекрасно знала, что эти списки существовали, по ним около 2000 охранных обязательств заключило министерство. И что охранную зону они нарушили. Более того, 98 статья Земельного кодекса говорит о том, что вся территория вокруг объектов культурного наследия — и сам объект, и не под ним земля, а вокруг — являются историко-культурными землями. Они не подлежат купле-продаже, они должны использоваться только по назначению, строительство там категорически запрещено", — подчеркнула Шрамко.
В ходе заседания суда были озвучены материалы дела, из которых следует, что Ахполова незаконно завладела земельным участком, на котором располагаются строения. Так, выделение ей в 1996 году постановлением администрации поселка Фиагдон земельного участка не была утверждено в администрации Алагирского района, хотя в то время уже действовал закон о местном самоуправлении, согласно которому право предоставления земли отводилось местным районным администрациям.
"В суде первой инстанции обозревался документ, который якобы приложен к распоряжению местной администрации Фиагдона. Там дается экспликация якобы земельного участка, но почему-то экспликация сделана в 1998 году и заверена печатью несуществующего комитета РСО по земельным ресурсам. В 1998 году наша республика уже называлась РСО-Алания, печать там явно несуществующего юридического лица", — отметила Шрамко.
По словам Шрамко, есть еще одно распоряжение о выделении земельного участка Ахполовой, которое датируется 1999 годом, и также не подтверждено администрацией Алагирского района. При этом, по словам юриста, в отношении Ахполовой не могла быть применена упрощенная система регистрации права собственности на объект недвижимости, так как дачная амнистия применяется только к тем лицам, которые "владеют земельным участком по закону, пользуются им, возделывают, преимущественно проживают на нем длительное время". А согласно материалам дела, Дима Ахполова родилась в другом населенном пункте и не жила в селении Дзивгис с раннего детства. С 40-х годов земельный участок пустовал, не обрабатывался, и на нем пасся домашний скот соседей.
Глава Фиагдонского сельского поселения Валерий Гуриев также подтвердил, что участок земли, якобы принадлежащий Ахполовой, долгое время пустовал, так как на нем никто не жил. А когда Ахполова начала строительные работы, он неоднократно предупреждал ее, что стройку надо согласовать с комитетом по охране памятников.
"Там был бурьян и узкая тропинка. Я не предупреждал разве Ахполовых — "надо согласовать с комитетом по охране памятников истории культуры!" На что Ахполовы отвечали мне, что "земельный участок принадлежит нам, и мы имеем право построить до двух этажей безо всякого проекта", — рассказал он.
Сторона истца рассказала, что суду первой инстанции были представлены и другие документы, которые носят явно поддельный характер.
"Первичные списки лиц, имеющих земельный участок в элитном районе Фиагдонского ущелья, исполнены на бланке, картонке. Мое внимание привлек значок на этой картонке, я смотрю по интернету — это немецкая фирма, скоросшиватели изготавливает, и выясняется, что на рынке российской федерации они работают с 2003 года. Какие списки 1993 года могут быть изображены на этой картонке? И таких нестыковок масса", — подчеркнула Шрамко.
Суд поинтересовался, есть ли у Министерства культуры претензии к строениям семьи Елкановых, которые также располагаются в непосредственной близости от крепости. По словам представителя Министерства культуры, строения Елкановых были возведены в 60-70-х годах. Однако, что касается забора, также примыкающего к скале, на которой располагается крепость, то хозяин пошел на мировую и в зале суда заявил, что готов исполнить любые условия, которые поставит Министерство культуры.
"Условия были поставлены такие: отойти от скалы на семь метров, снизить забор до 1,5 м и облагородить его камнем, провести межевание и исключить [из реестра] эту землю, которая останется в собственности местной администрации. Это было узаконено судом, сегодня Елканов это не сделал. Мы взяли исполнительный лист в Алагирском суде, сейчас это будем требовать с помощью приставов. Этот вопрос будет решаться", — пояснила представитель минкульта.
Шрамко также подчеркнула, что ни разу за то время, что длился процесс в первой инстанции, ни Ахполова, ни ее представители не заявляли о намерении пойти на мировое соглашение и подняли этот вопрос только теперь, когда почувствовали, по ее выражению, "всю серьезность положения".
После того, как судебной коллегией было вынесено постановление оставить в силе решение Алагирского суда о сносе незаконных построек, Дима Ахполова сказала, что считает происходящее рейдерским захватом, а ее представитель, адвокат Немцова, заявила, что намерена обжаловать решение суда в вышестоящей инстанции.
В Комитете по охране объектов культурного наследия решением Верховного суда удовлетворены, и намерены дальше на законных правах наводить порядок в области охраны и защиты памятников истории и культуры. На месте участка планируется в ближайшее время провести археологические раскопки, поскольку окрестности крепости представляют исторический интерес и не были ранее должным образом исследованы.
