Выходные дома случаются у всех, но выходные дома, в Южной Осетии, да еще и в режиме home-office получаются самыми домашними выходными из всех возможных. Не подумайте, что я жалуюсь, наоборот, такие выходные проходят с наибольшим толком для себя самой. А именно, выдается, наконец-то, возможность перечитать давно уже заждавшуюся тебя книжку или пересмотреть тот самый фильм, о котором говорит весь интернет.
Я с детства любила становиться перед книжным стеллажом и перебирать томики один за другим. Все такие разные, с пожелтевшими листами и со специфическим запахом, который не спутаешь ни с чем.
Вот и на этот раз, я обстоятельно подошла к выбору книги и прежде решила освежить в памяти доступную мне базу литературы. Может что-то из немецкой классики Гессе, например, "Игру в бисер", хотя нет, за два дня такое не осилишь, и придется откладывать ее до следующих домашних выходных. А можно и Таис Афинскую прочитать, думаю, мое первое знакомство с этой книгой случилось слишком рано, сейчас я совсем по-другому ее восприму, рассуждала я. А что там еще, продолжала я поиски подходящей книги, двухтомник "Похождений бравого солдата Швейка" в желтых суперобложках, интересно их вообще когда-нибудь кто-нибудь читал? Дальше, а дальше Ремарк, нет, с Ремарком я завязала уже несколько лет назад, я, конечно, люблю Эриха, но его было слишком много в моей жизни. Следующим претендентом на вечер со мной может стать…может стать "Дон Иван" Алана Черчесова, автор книги к тому же был ректором моего института, в разные годы его романы "Венок на могилу ветра" и "Вилла Бель-Летра" входили в шорт-лист премии "Русский букер". Ой, а вот к этому роману я отношусь с особым трепетом, "Прокаженная" Гелены Мнишек, после этой книги мне даже начали нравиться польские имена и фамилии — Люция, Вальдемар, Ежи и обращение панна, казалось, очень милым. Что тут еще? Есть Гете, Лондон, Гюго и Драйзер. Среди всех этих имен я наткнулась на неприметный томик, на котором готическим шрифтом выбито имя Уильяма Шекспира и названия произведений, которые читатель найдет на страницах этой книги. Первым в списке был "Макбет".
Еще недавно я смотрела последнюю экранизацию этой старой как мир истории, а еще раньше, не помню, чье именно интервью я читала, но хорошо помню, как, рассуждая на тему успеха, интервьюер дал очень интересный ответ. Цитирую: "успех никогда не измеряется тем, чего ты достиг. Он измеряется тем, что ты преодолел. В любом поражении есть скрытая победа, а в любой победе — скрытое поражение"… И далее он продолжает мысль, приводя в пример пьесу Шекспира, — "удивительно, что ведьмы приходят к Макбету в момент наивысшего триумфа его жизни. Он одержал победу в двух битвах: он — герой, и все вокруг любят его — и в этот момент появляются ведьмы. Шекспир как бы предупреждает: самые уязвимые моменты твоей жизни — отнюдь не те, когда ты разбит, уничтожен и раздавлен. Такие времена тяжелы, но еще тяжелее жить в тот момент, когда мир дает тебе все, о чем ты мечтал".
Учитывая все это, сомнений в правильности своего выбора не осталось. И, вооружившись карандашом, я приступила страницу за страницей приближать историю к концу. На этот раз я мало что выделила карандашом, это тот случай, где нужно подчеркивать либо все, либо ничего. В общей сложности, прочтение книги заняло два часа, после которых уже сложно было переключиться на что-то другое. Впечатление настолько сильное, что хотелось продолжать диалог с героями книги. На всякий случай я накидала пару вопросов Макбету и даже ответила на них за него (все-таки он король, ему не до встреч с назойливыми журналистами)…
Каким мог быть бы диалог с тираном Макбетом
Представить сложно, но возможно. Так вот на суд ваш я его представлю.
— Судить кого-то легко и в наши дни и, перечитывая вас,
Готов дать каждый руку на отрез,
Что был бы он мудрей и не поступил бы так.
А что вы скажете на это, в свое же оправданье?
— Быть может, и вправду мир стал и мудрей и чуточку добрей,
Но сомневаюсь я в таком развитии событий.
Как и тогда — идет борьба за власть
И каждый, кто хоть чуточку успешней,
Стремится мир весь под себя подмять.
Тем более показателен и мой пример,
Выиграв два сраженья, был я опьянен победою своей.
В тот миг явились предо мной три ведьмы,
Из уст которых речи сладкие лились.
И помню я, как предрекли мне трон в грядущем..
И славу, и признанье, и успех!
Но не сказали мне вещуньи, какую цену мне назначат,
Так заключен был наш неравный уговор.
— Но все же, с тех пор в вас не закрадывался червь сомненья?
Ведь Дункан был хорошим королем.
— Вселив в меня ту мысль о троне,
Они исчезли в дымке голубой.
Мне же пришлось своей рукою судьбы предначертанья исполнять.
Конечно, были и сомненья,
Но в миг их леди Макбет гнала прочь.
И словно в продолжении виденья,
Она им вторила "ты мой король" и прочь смятение.
Она мне мужество и храбрость придала,
Ведь в женщине таится дьявольская сила,
Способная любым мужчиной управлять.
— Король Макбет, последний у меня вопрос,
Ты говорил, все, что рождается во зле,
То будет зло в дальнейшем порождать,
Значит ли это, что признаешь свое ты злодеяние?
— Да, безусловно, вот спустя века
Я говорю об этом и искренне жалею,
Ведь в обмен на власть я получил страдания.
Я потерял покой, мне всюду заговор мерещился,
А мог ведь наслаждаться доброй славой я,
Так как в народном мненье
На тот момент стоял на пьедестале.
Что ж, нечего жалеть о том, что было.
Я бы хотел, чтоб вы теперь не следовали моему примеру
И будьте трезвыми в успеха дни свои
Не забывайте, что именно тогда
Вы более всего уязвлены.
