Ни рубля от государства: как бывший омоновец в Южной Осетии стал фермером

Валерий Кумаритов смог открыть одну из крупнейших ферм в Южной Осетии на частные средства, но расширять хозяйство без внешней помощи с каждым годом становится тяжелее
Подписывайтесь на Sputnik в Дзен

Ян Габараев

Журналисты Sputnik побывали в селе Кохат Цхинвальского района Южной Осетии в последние дни сдающей свои нетвердые позиции зимы.

В этот переходный период в селе все явственнее ощущается тот характерный молчаливый, размеренный и спокойный дух, свойственный всем районным поселениям республики.

Ни рубля от государства: как бывший омоновец в Южной Осетии стал фермером

Мы движемся по едва припорошенной талым снегом дороге вглубь села. Над крышами сельских домов вихрятся клубы тонкого дыма, и, кажется, можно расслышать умиротворенный треск поленьев в закопченной дровяной печи.

Большинство домов, однако, не подают признаков жизни: двери заперты, окна задернуты и счетчики на стенах не "крутят" киловатты.

Пробираемся вверх по селу под лай собак и возмущенное хрюканье крупного борова, который потерянно перебегает размытую дорогу и останавливается попить из лужи.

Ни рубля от государства: как бывший омоновец в Южной Осетии стал фермером

Из окна соседнего дома выглядывает местная женщина.

"Если вы ищете здесь истории, то не знаю, чем помочь. Да здесь и людей не осталось, как видите. Разве что можете сходить к Петру Кумаритову, он живет там, пониже. Он вам все и расскажет", - говорит она, пожимая плечами.

Петр Кумаритов в свои преклонные 79 лет сохраняет заразительную бодрость сознания – прожив в Кохат добрую часть своей жизни, он вспоминает жизнь в селе, какой она была раньше, и сравнивает с бесконтрольным упадком, что вторгся сюда не так давно.

Ни рубля от государства: как бывший омоновец в Южной Осетии стал фермером

Его супруга скончалась в прошлом году. Сейчас одинокого старика навещают его близкие родственники – в этот день к нему приехала дочь.

"Если в селе нет работы – не будет и людей, это закон. В селе нет даже воды: мне приходится каждый день шагать с бутылками два километра до ближайшего источника", - рассказывает Петр.

В своей стране как иностранец: двойная жизнь в селе Верхний Карзман

По грязной дороге откуда-то сверху стекает тонкий ручей.

"Местную воду пить невозможно – труба засорилась, то мышей там найдешь, то мусор", - говорит он.

Мы поделились с ним, что собираем материал для репортажа. Петр долго размышлял, а потом воодушевленно предложил.

"Сходите к Валерию, он живет наверху", - сказал он, и мы попрощались.

Рога и копыта

Валерий Кумаритов девять лет своей жизнь посвятил работе в ОМОН Южной Осетии, и в дальнейшем его карьера была тесно связана с органами внутренних дел. По образованию он ветеринар и, выйдя на пенсию, нашел своим знаниям прямое применение.

Горный дух и вечная молодость: правила жизни "короля" Шихантура

Он встретил нас радушно, как старых знакомых, с большой радостью узнал о наших планах и моментально вызвался ознакомить нас с хозяйством.

На ферме у Кумаритова сегодня более ста коз и десятки быков и коров, все животные под пристальным вниманием дюжины разнопородных, крупных и мелких, собак.

За основным загоном в окружении шести коров развалился на траве огромный черный 700-килограммовый бык. Он сонливо пережевывает траву и никак не реагирует на присутствие гостей.

Ни рубля от государства: как бывший омоновец в Южной Осетии стал фермером

Валерий проводит нас в загон посмотреть на корову, которая едва не стала обедом для шакалов. Корову изрядно потрепали, но ветеринар Кумаритов вовремя принял меры.

"Шакалы – это переносчики болезней, поэтому я сразу поставил ей несколько инъекций специального препарата", - говорит он, показывая на рваную рану на исхудалом боку животного.

Раненая корова пошла на поправку – она хромает, но исправно ест и пьет.

Ни рубля от государства: как бывший омоновец в Южной Осетии стал фермером

Едва Валерий открывает дверь в левую половину загона, раздается гулкий стук сотен копыт, и перед входом выстраивается около сотни коз разных окрасов, с лоснящейся шерстью.

"Торговлю я веду прямо на ферме: если козленок на рынке стоит шесть тысяч, то я продаю за пять", - говорит Валерий.

Среди бесконечного громкого блеяния вдруг раздается звонкий собачий лай: козы суетливо расступаются, и на пыльный пол загона выбегает бурый щенок.

Ни рубля от государства: как бывший омоновец в Южной Осетии стал фермером

Дайте свет

Все хозяйство Кумаритова создано на частные средства – на свой проект он не просил "ни копейки от государства".

Валерий намерен развивать ферму: в частности, он будет производить козий сыр, и в целом, расширять свой двор.

На пути этих планов стоит упрямая и досадная проблема.

"На ферме нет света. Я уже обращался с этим вопросом, но помощи не получил. Когда здесь появится электричество, работать станет гораздо проще", - говорит он.