Ян Габараев
Журналисты Sputnik побывали в селе Кохат Цхинвальского района Южной Осетии в последние дни сдающей свои нетвердые позиции зимы.
В этот переходный период в селе все явственнее ощущается тот характерный молчаливый, размеренный и спокойный дух, свойственный всем районным поселениям республики.
Мы движемся по едва припорошенной талым снегом дороге вглубь села. Над крышами сельских домов вихрятся клубы тонкого дыма, и, кажется, можно расслышать умиротворенный треск поленьев в закопченной дровяной печи.
Большинство домов, однако, не подают признаков жизни: двери заперты, окна задернуты и счетчики на стенах не "крутят" киловатты.
Пробираемся вверх по селу под лай собак и возмущенное хрюканье крупного борова, который потерянно перебегает размытую дорогу и останавливается попить из лужи.
Из окна соседнего дома выглядывает местная женщина.
"Если вы ищете здесь истории, то не знаю, чем помочь. Да здесь и людей не осталось, как видите. Разве что можете сходить к Петру Кумаритову, он живет там, пониже. Он вам все и расскажет", - говорит она, пожимая плечами.
Петр Кумаритов в свои преклонные 79 лет сохраняет заразительную бодрость сознания – прожив в Кохат добрую часть своей жизни, он вспоминает жизнь в селе, какой она была раньше, и сравнивает с бесконтрольным упадком, что вторгся сюда не так давно.
Его супруга скончалась в прошлом году. Сейчас одинокого старика навещают его близкие родственники – в этот день к нему приехала дочь.
"Если в селе нет работы – не будет и людей, это закон. В селе нет даже воды: мне приходится каждый день шагать с бутылками два километра до ближайшего источника", - рассказывает Петр.
По грязной дороге откуда-то сверху стекает тонкий ручей.
"Местную воду пить невозможно – труба засорилась, то мышей там найдешь, то мусор", - говорит он.
Мы поделились с ним, что собираем материал для репортажа. Петр долго размышлял, а потом воодушевленно предложил.
"Сходите к Валерию, он живет наверху", - сказал он, и мы попрощались.
Рога и копыта
Валерий Кумаритов девять лет своей жизнь посвятил работе в ОМОН Южной Осетии, и в дальнейшем его карьера была тесно связана с органами внутренних дел. По образованию он ветеринар и, выйдя на пенсию, нашел своим знаниям прямое применение.
Он встретил нас радушно, как старых знакомых, с большой радостью узнал о наших планах и моментально вызвался ознакомить нас с хозяйством.
На ферме у Кумаритова сегодня более ста коз и десятки быков и коров, все животные под пристальным вниманием дюжины разнопородных, крупных и мелких, собак.
За основным загоном в окружении шести коров развалился на траве огромный черный 700-килограммовый бык. Он сонливо пережевывает траву и никак не реагирует на присутствие гостей.
Валерий проводит нас в загон посмотреть на корову, которая едва не стала обедом для шакалов. Корову изрядно потрепали, но ветеринар Кумаритов вовремя принял меры.
"Шакалы – это переносчики болезней, поэтому я сразу поставил ей несколько инъекций специального препарата", - говорит он, показывая на рваную рану на исхудалом боку животного.
Раненая корова пошла на поправку – она хромает, но исправно ест и пьет.
Едва Валерий открывает дверь в левую половину загона, раздается гулкий стук сотен копыт, и перед входом выстраивается около сотни коз разных окрасов, с лоснящейся шерстью.
"Торговлю я веду прямо на ферме: если козленок на рынке стоит шесть тысяч, то я продаю за пять", - говорит Валерий.
Среди бесконечного громкого блеяния вдруг раздается звонкий собачий лай: козы суетливо расступаются, и на пыльный пол загона выбегает бурый щенок.
Дайте свет
Все хозяйство Кумаритова создано на частные средства – на свой проект он не просил "ни копейки от государства".
Валерий намерен развивать ферму: в частности, он будет производить козий сыр, и в целом, расширять свой двор.
На пути этих планов стоит упрямая и досадная проблема.
"На ферме нет света. Я уже обращался с этим вопросом, но помощи не получил. Когда здесь появится электричество, работать станет гораздо проще", - говорит он.