Фатима Плиева
Народному герою Алану Джиоеву судьба уготовила короткий жизненный путь — всего лишь 28 лет. Но и все это время она как будто постоянно испытывала его — Алан пережил три войны и безвременную гибель родного брата.
Но, несмотря на это, простому цхинвальскому парню удалось создать боеспособную группу из тысяч молодых людей, стать настоящей надеждой и опорой уставшего от войны народа. И потом — найти свою гибель от пули осетина в центре родного города.
90-е годы прошлого столетия дали Южной Осетии десятки героических личностей, одни погибли во время боевых действий, другие стали жертвами внутренних разборок. Сегодня эти имена овеяны невероятными рассказами, об их геройстве снимаются фильмы, в честь них называются улицы. А народ скорбит о погибших героях, равных которым в Осетии сегодня нет.
Детство Алана Джиоева — футбол, пластилин и "Стадион"
Алан воспитывался в большой семье, он был простым добродушным ребенком. По словам его сестры Аэлиты, от сверстников его отличала большая любовь к футболу, истории и военному делу.
"Он был очень добрым. Очень любил футбол. В то время выходил популярный журнал "Стадион". Он упрашивал маму купить ему только этот журнал, больше никогда ни о чем не просил, ради этого мог лишить себя всего. В середине журнала всегда были фотографии футболистов, выписать журнал на месяц стоило 10 рублей. А мы были большой семьей — пятеро детей, и для нас это была ощутимая сумма. Этот журнал попадал в руки и моих одноклассников, а однажды я выкрала у брата фотографию известного футболиста", — вспоминает Аэлита.
Так же, как футболом, Алан очень интересовался историей и военным делом. Будущий военачальник свою первую военную операцию слепил из пластилина.
"Ему очень нравилось лепить из пластилина. Под его столом можно было обнаружить целое Бородинское поле. Он обладал стремлением к военному делу и стратегическому мышлению. И в семье был всегда радостным и добродушным. И учителя в школе его очень любили", — рассказывает его сестра.
Война и появление Парпата
Если бы в 1989 году в Южной Осетии не начались волнения, возможно, и судьба Алана сложилась бы по-другому. В армии он окончил курсы повара, после этого обосновался в Таганроге, куда позвал и своего младшего брата Олега (Агент).
"Они там обосновались, заканчивалось строительство их совместного ресторана. Когда я ехала в Петербург, то навещала братьев, видела и знала, чем они занимаются. К сожалению, в 1989 году в Южной Осетии началась война, и они поспешили вернуться на родину. За ними приехал и мой третий брат Алик (Колорадо) из Москвы. Когда грузины вторглись в город, мои братья тоже вступили в бой", — говорит Аэлита.
За пять лет из простого цхинвальского парня Алан Джиоев превратился в легендарного командира. Военное время выявило национальных лидеров, вокруг которых собиралась молодежь, которые воевали за свободу и мир на своей родине.
"Мы не поняли, как Алан из простого парня стал выдающимся командиром", — говорит другая сестра Парпата — Алла.
По словам его друзей, Парпат с первых дней показал себя смелым солдатом и лидером. Роберт Остаев вспоминает, что в то время в городе было несколько мест, где можно было узнать последние новости.
"Одним из таких мест было здание интерната, тогда там был штаб Улифана Тедеева. Другое — во дворе второй школы, здесь решались все важные вопросы. Там я и познакомился с Аланом. Старшее поколение еще верило, что Союз окрепнет, и все время предупреждало молодежь — "не совершайте ошибок". Тогда на местах еще работали люди с советским мышлением, которые стремились к коммунизму и не считались с национальным индивидуализмом. Но Грузия совершала столько жестокостей по отношению к осетинам, что молодежь уже не прислушивалась к старшим. Правильную дорогу выбрало именно молодое поколение, если бы мы прислушались к другому мнению, сегодня не было бы ни нас, ни Осетии", — уверен Роберт.
Он вспоминает, что как лидер группы Алан Джиоев впервые проявил себя во время боя на подступах к Цхинвалу в районе ТЭКа. Тогда грузинские агрессоры вступили в бой с югоосетинским ОМОНом, бойцам которого пришлось отступить. На помощь пришла именно группа Алана.
"ТЭК охраняли бойцы ОМОНа. Когда на них напали, омоновцы понесли потери, и необходимо было отступать. В это время Парпат со своей группой вступил в бой, и взял в свои руки все рычаги управления. Именно в то время начали проявляться первые полевые командиры", — говорит Роберт.
Народ Южной Осетии ждал, что все уляжется, возлагал надежды на новое руководство Грузии, но эти надежды не оправдались. Ситуация менялась только в худшую сторону. И жители республики встали рядом со своим полевым командиром.
"Я помню, когда к власти в Грузии пришел Шеварднадзе, он приехал и в Цхинвал. Встреча с ним была в селе Никоз. Даже разговаривать с ним молодежи казалось неким актом предательства. Игорь Чочиев (Хъадын) подошел к нему и взял его за галстук со словами "это Шеварднадзе?". А старшие надеялись на этот визит, думали, что ситуация изменится. Но эти изменения оказались к худшему — случилась Зарская трагедия, к границе подогнали технику, взяли Прис", — рассказал Роберт.
Мзигом, как место объединения независимых групп ополченцев
В войне между Южной Осетией и Грузией все группы ополченцев, созданные в городе, в едином порыве сражались против общего врага, но они не смогли найти общий язык после войны. В 1992 году боевые действия удалось остановить, вступили в силу Дагомысские соглашения. В Южной Осетии ждали ввода миротворческих сил. Группы ополчения делились по районам Цхинвала и сел республики, каждая из них была независима. Тогда и родилась идея объединиться в одну группу. Эту задачу взял на себя Парпат.
"За три недели он собрал в Мзигоме 3,5 тысячи людей под своим руководством, создал регулярную армию. Часть этих людей затем стали бойцами ОМОН, была создана основа для образования Министерства обороны. Меня он назначил начальником батальона разведки, в моей группе были Казимир Плиев, Гена Чочиев, Амиран Дьяконов, Владимир Келехсаев, Людвиг Рамонов, Сергей Кокоев (отец Серги) и многие другие, всего около 30 человек. Мы были своего рода авангардом Алана Джиоева" — рассказывает Роберт.
Активный участник войны в Южной Осетии Владимир Дзуццати (Коко) выделил две черты характера, которые, по его мнению, отличали легендарного командира.
"Больше всего из его подвигов я ценю то, что он привез в Южную Осетию оружие. Когда закончилась вторая война, он пригнал БМП и САУ. Что тогда было важнее, чем оружие?! Что требовалось для того, чтобы решить вопрос?— Оружие. Если у нас будет, чем воевать, что нам может сделать Грузия. Это всегда так. Одним из главных для Парпата было именно то, что он сумел достать оружие", — рассказал он.
Вторым успехом Парпата Коко считает создание Мзигомской группы, как одной из структур Минобороны.
"Оружие, которое он привез, закрепилось за этой группой. Русские застали уже боеспособную группу бойцов, которая действовала по всем правилам. Когда в республику приехало руководство смешанных миротворческих сил, перед ними военным строем прошли наши группы, количество которых достигало 3,5 тысяч", — говорит Коко.
Подарки детям и зарплата учителям
Алан Джиоев очень многое делал и в социальной жизни республики. По его инициативе, дети в послевоенной Южной Осетии получали новогодние подарки, а в начале учебного года — школьные принадлежности. Старался найти средства на заработную плату учителям, поднять работу республиканской больницы и привести к согласию противоборствующие силы.
"Он все время предупреждал, не трогать бедных людей и не пытаться заработать на собственном народе. Он унес бы из дома последнюю копейку, чтобы помочь тому, кто нуждается. Он пытался везде сеять добро. Благодаря его человеческим качествам, сражаясь вместе бок о бок, этот человек стал мне ближе брата", — рассказал Роберт.
"Уже с раннего утра наш двор бывал полон людей — все ждали его. Все приходили с разными проблемами. Наш брат из Москвы присылал одежду в чемоданах, а Парпат раздавал ее людям. Временами он шутил, прося иногда и ему одалживать что-то из одежды. Говорю не потому, что он был моим братом, но Парпат всегда был другим. Он как сумасшедший носился перед Новым годом, чтобы хоть как-то обрадовать детей на праздник, а к началу учебного года найти им школьные принадлежности", — вспоминает Аэлита.
Тройная трагедия — гибель младшего брата, войны в Абхазии и Ингушетии
Алан Джиоев отличился не только на войне с Грузией, вместе со своими соратниками ему удалось поменять ход грузино-абхазской войны. Они были и среди тех, кто освободил Северную Осетию от ингушских формирований.
Когда конфликт на юге Осетии затих, волнения начались на севере. В трудную минуту на помощь пришли с юга. За несколько дней отряды закаленных в боях цхинвальских ребят решили исход конфликта.
"Накануне этой войны убили младшего брата Парпата — Агента, его застрелили на улице Сталина. Он проезжал на машине, а пуля прошла сквозь задние номера. Я до сих пор не знаю, кто и почему его убил. Смерть младшего брата стала для Алана большой трагедией. На второй день пришла весть о вторжении ингушей. Тогдашний глава Северной Осетии — Сергей Хетагуров — обратился к Парпату за помощью. Агента еще не похоронили, но Парпат поспешил на север, сказав, что брата уже не вернуть, а братьям нужна помощь", — вспоминает Парпата его боевой товарищ.
Активная фаза конфликта завершилась только благодаря добровольцам с юга.
Часть жизни Парпата заняла война в Абхазии, на которой он был ранен.
"Когда он уезжал в Абхазию, мама встала перед ним на колени, но даже это его не остановило. Его ответ был: там нужна моя помощь. Я верю, что если бы он был жив, сегодня Южная Осетия была бы крепче и красивее", — говорит его сестра.
Позднее братская республика отметила высокими наградами этих героев из Осетии.
Гибель народного героя
Алан Джиоев выжил в войнах, но когда закончилась активная фаза боевых действий, он нашел свою гибель в родном городе в 1993 году. Трагедия была и в том, что погиб он от пули осетина. Смерть героя тяжело пережили не только его близкие и друзья, но и вся республика. Смерть Парпата сломила сердца тех, кто ему верил, тех, кому он помог, тех, кто верил, что его планы претворятся в жизнь.
"Однажды я его увидел в Цхинвале без оружия. Я забеспокоилась и спросила, где его пистолет. Он громко засмеялся и спросил в ответ, зачем ему в Цхинвале оружие, что в родном городе ему некого опасаться. Через четыре месяца его застрелили "в безопасном Цхинвале", — вспоминает сестра героя.
Имя Парпата живо и сегодня, о его самоотверженности помнят его друзья и боевые товарищи. Главную улицу столицы — Ленина, переименовали в проспект Алана Джиоева. Это единственный проспект в Цхинвале.
Проспект после войны благоустроен, здесь строятся торговые центры, но ни на одном из зданий и домов нельзя увидеть имя героя. Только стену дома, где жил Парпат художники московской арт-группы Zukclub и арт-пространства "Портал" украсили его портретом.
По какой-то причине он не удостоен и высшей государственной награды — ордена "Уацамонга". Не осталось у семьи и дома в Цхинвале. Его мама похоронила всех троих сыновей. Парпата сперва похоронили во дворе 5-й школы, который в 90-х годах стал мемориальным кладбищем. Позднее мама перезахоронила погибших сыновей на одном кладбище во Владикавказе.
Неизвестная дочь
У Алана Джиоева не было семьи, но уже много лет его сестры разыскивают дочь своего погибшего брата.
"У нас есть информация, что у Алана осталась дочь. Мы ищем ее, но пока ничего о ней узнать не удалось. Однажды я напала на какой-то след, но и тогда мне ничего не получилось выяснить. Нам позвонили и сказали, что девочка живет в Грузии, что ее отняли у матери и отдали в другую семью. Мы даже были готовы заплатить за информацию. Но мы не теряем надежду на то, что все-таки найдем дочь брата", — сказала Аэлита.
