Ветер, листья и больше ничего

© Sputnik / Владимир Федоренко / Перейти в фотобанкОсенний день. Архивное фото
Осенний день. Архивное фото - Sputnik Южная Осетия, 1920, 03.02.2021
Подписаться
Январь был теплым, словно неведомая сила поспешно и неумолимо клонила землю к лету. Колумнистка Sputnik Дзерасса Биазарти - о птичьем языке, ненастных вечерах и таинственных деревьях

Во вторник пошел снег. Влажный и полупрозрачный, он таял, не долетая до земли, ему не хватало тяжести, основательности, силы. Хилый снег сыпал весь день, сливаясь с безликим небом.

Лес в горах - Sputnik Южная Осетия, 1920, 26.01.2021
Что нашептывает осенний морок на склонах горы Иль

Отрываясь от монитора, я чуть наклоняла голову, чтобы увидеть в окне старый кирпичный дом на углу и темные стволы спящих вдоль забора лип - на темном фоне снег делался белым и объемным.

С работы вышла в сумерках, внутренний двор был заполнен синей водой с фиолетовыми отблесками заката. На дне, вместе со мной, бултыхались неровные тени. Фонарь дрожал теплой звездой где-то над толщей. В самом углу, затаившись в старой хвойной метелке – туе, щелкал клест. Звонко и сочно. А на тонких изгибах черных кленов, живущих здесь вечность и достающих до небес, сидели вороны.

От жидкого, прозрачного снега остался лишь запах вечернего дождя, прошедшего и уже немного позабытого, как ночной сон по утру. Смазанные ощущения и ускользающие запахи.

Октябрь в Осетии - Sputnik Южная Осетия, 1920, 24.10.2019
Октябрь навылет

Надо было плыть, аккуратно и плавно, сквозь тихую, сумрачную заводь, вместо этого я сделала несколько торопливых шагов по брусчатке и шаги резким звуком отозвались в колодце, будто выстрелами подняв в небо черные тени.

Всколыхнуло и понеслось: вороны отрывались от ветвей, кружили над крышами и темной колокольней, увенчанной крестом, а после, ворча и огрызаясь, снова облепливали деревья гроздьями чернослива. Раскачивали ветви, прогибая их словно качели, и ругались, ругались, ругались… Мне хотелось отогнать ворон, увести прочь из этого мирка могучих деревьев, старых кирпичных стен и притихшей звонницы. Я топнула и даже прикрикнула, но черносливины лишь огрызнулись и посмеялись. Их было слишком много, и они были злы.

Мой прапрадед умел говорить с птицами, понимая их разнообразный язык, немного земной и больше небесный. Стоит лишь взглянуть рассеянно, чуть поверх реальных предметов, и я вижу его в контрапункте черных стволов старого, священного леса в Чеселте, населенного древними историями и таинственными звуками.

Участница огненного шоу - Sputnik Южная Осетия, 1920, 13.01.2021
Дзерасса и Хаос, или Три истории на Старый новый год

Иногда, когда никто кроме птиц меня не видит, я воображаю себя его наследницей. Кому-то дома из камня, бумаги с вензелями, голубые глаза, а мне птичий язык, здорово... Я бы придумала, о чем поговорить с птицами.

К калитке пробиралась поглядывая вверх - что-то плюхалось на землю, здесь и тут, и там, словно тяжелый, редкий дождь. Это был вороний помет, покрывший тротуар белыми, фосфоресцирующими кляксами. "Странно, почему черные вороны гадят белой краской", - подумала я, и на всякий случай открыла зонтик.

В среду было так жарко, что пришлось приоткрыть деревянную оконную раму. Совершенно тихо - ни звука, ни ветерка. И тем удивительнее было то, что я увидела, выйдя в сумерках во двор: деревья на моих глазах будто осыпались черным пеплом по ветру, извилистые ветви распадались, вороны утекали волнистыми линиями, словно смытые водой с нарисованных черной тушью веток, безмолвно и бесшумно. Они не каркали, разрушая мир совершенно беззвучно. Казалось, еще немного и от деревьев не останется ничего, лишь пустота...

Женщина с двумя детьми на руках переходит дорогу. Архивное фото - Sputnik Южная Осетия, 1920, 08.03.2020
Почему тюльпаны на 8 Марта не спасают женщин от эмоционального выгорания

А в четверг поднялся теплый ветер, всю ночь что-то стучало по крыше, а днем лупило по окнам. С работы я вышла в тревожный, по-весеннему январский вечер. Высоченные деревья плясали, подпрыгивая и выгибаясь. Ветер хотел поднять меня, надув свободное пальто парусом, и унести за ограду, в сумрачный сад соседнего госпиталя, утянуть в Дарьял или еще дальше - в несуществующее прошлое. На отшлифованном небе не было ни соринки, ни облачка, и кирпичная колокольня победно сверлила бездонное глянцевое небо.

С очередным порывом что-то крупное просыпалось с деревьев. "Неужели опять вороны", - вздрогнула я и прикрыла голову руками.

Но это были лишь сухие листья, шумные, невесомые прошлогодние листья.

Ветер, листья и больше никого…

Лента новостей
0