"В тот период я был депутатом Верховного совета Абхазии — это единственный легитимный орган власти в тот период, как раз после развала СССР, когда не был определен статус ни Грузии, ни Абхазии, ни Южной Осетии. Столкновения были везде, но до серьезных боев не доходило. 14 августа мы проводили обычную сессию, даже планировали принять решение об уходе на летние каникулы, но нам неожиданно объявили о начале войны и что враг уже дошел до Очамчырского района и приближается к Сухуму. Над Верховным советом летали вертолеты", — рассказал он.
"Самая главная и страшная проблема была в полном отсутствии оружия. Нам нечем было защищать Гагры: было всего 16 автоматов, у кого-то были карабины, у кого-то — двустволки. И штаб по обороне принял решение переехать из Гагр в другой район — Бзыбь. Мы заранее отправили туда людей, чтобы они начали организовывать оборону, а потом — и всех остальных", — добавил он.
"После войны мы столкнулись с еще одной огромной несправедливостью — это экономическая и политическая блокада. К сожалению, тогдашнее руководство России объявило об этом в декабре 1994 года, то есть практически сразу после войны. И эта блокада была действительно очень жесткой, даже вспоминать страшно", — заключил он.