"Для российских СМИ это – неравный бой, но этап отрезвления наступит однозначно"

– То, что на Западе давно пытались блокировать работу российских СМИ, в том числе RT, Sputnik, в этом их логика достаточно понятна. В отличие от лозунгов о свободе слова, на Западе соответствующие структуры и спецслужбы никогда не питали подобных иллюзий. Для них информационное поле – это пространство для проведения специальных операций, направленных на манипулирование общественным мнением. Причем в этой сфере они имеют куда более богатый опыт, чем их коллеги в других регионах мира.

В частности, мы на своем примере могли наблюдать, как в 2008 году достаточно умело производилась манипуляция информацией, открытое искажение любых сообщений, которые не соответствовали интересам западных стран и так далее. То же самое мы можем наблюдать на примере Украины и Донбасса. Поэтому любые каналы поступления другой информации представляют для них угрозу, угрозу для информационной монополии, которая уже установлена в западных странах и которая позволяет направлять в нужное русло общественное мнение. Соответственно, российские СМИ, которые выходили на международный уровень, на международное информационное пространство – это угроза номер один. И их блокировка – шаг, вписывающийся в логику борьбы с Россией, которая сейчас ведется на всех фронтах.

– На текущий момент для российских СМИ возможность воздействовать на западную аудиторию существенно ограничена, имеется в виду технически. Но я думаю, что попытки донести свою позицию и аргументы общественности западных и европейских стран нельзя оставлять. Более того, мне кажется, что учитывая тот факт, что руководства многих стран, общественность многих регионов заняли более беспристрастную позицию – Латинская Америка, страны Ближнего Востока и так далее – российским СМИ следует усилить свою работу именно в этих регионах, чтобы донести до них максимально активно и широко позицию России, ее аргументы и факты, подтверждающие ее правоту, касательно признания Донбасса и спецоперации на Украине.

Потом при более благоприятных усилиях можно будет возобновить работу на западном информационном поле. Но на данный момент, мне кажется, более актуально активизировать работу с Латинской Америкой, Ближним Востоком, Индией и Китаем, чтобы в этих странах поддержка действий и политики России усиливалась не только со стороны определенных политических кругов, но и со стороны широких слоев общества. Поскольку, чем дальше, тем больше роль этих стран в мировой политике будет возрастать. То есть, можно сказать, что это работа на перспективу.

А то, что касается нынешнего антироссийского информационного и психологического шабаша, который происходит в странах Запада и Европы, я думаю, через некоторое время наступит некоторое отрезвление, когда они увидят, что ожидаемых дивидендов от этой истерии они не получили. Период отрезвления наступит однозначно. И это будет как раз тот удобный момент, когда можно будет вернуть утраченные позиции для российских СМИ.

Чтобы преодолеть ангажированное информационное освещение, которое мы сейчас наблюдаем со стороны западных СМИ касательно событий на Украине, российские медийные ресурсы могут использовать те же подходы, которые в свое время использовала Южная Осетия. Я имею в виду приглашение западных журналистов, журналистов других стран на место событий сразу после завершения боевых действий. Чтобы они могли непосредственно от местных жителей, пострадавших, от тех, кого использовали в качестве живого щита, держали в заложниках, услышать правду.

Кроме того, существенную роль, чтобы отыграть обратно весь этот информационный вал, может сыграть тщательная документация всех преступлений, которые совершаются со стороны неонацистских вооруженных формирований. Это также можно будет использовать в ходе организации различных медийных мероприятий. Сейчас есть возможность в определенном плане отыграть ситуацию обратно, переломить тот агрессивный антироссийский настрой. Тем более, учитывая, что у российских информационщиков и правоохранительных органов сейчас большое поле для деятельности касательно документации и освещениях вопросов, связанных с той же разработкой биологического оружия, информация о котором вызвала достаточно широкий международный резонанс, и тех же неонацистских подходов, которые наблюдаются в деятельности так называемых нацбатов. То есть, много фактов и аргументов, которые Россия может использовать для работы с общественным мнением других стран. И в дополнение к сказанному, мы можем напомнить про собственный опыт, когда большой акцент ставился на историях живых людей, свидетельствах очевидцев и документации этих сведений.

– В 2008 году непосредственно во время событий августовской войны и после нее, Запад, конечно, проиграв на поле дипломатии и на поле военных сражений, фактически одержал победу в информационной войне. Но через некоторое время мы все были свидетелями, как та же общественность Европы - политики, дипломаты и эксперты - были вынуждены признать, что реальную агрессию начал Михаил Саакашвили. Можно тут вспомнить и об известном расследовании и докладе Хайди Тальявини. С тех пор то, что касается серьезных политиков, а не маргиналов, всегда признавали ответственность Грузии. То есть через какое-то время можно сказать, что Россия все же смогла добиться того, что правда о событиях августа 2008 года, в той или иной степени, была доведена до политических кругов и общественности стран Европы. Я думаю, что сейчас произойдет нечто то же самое. На данный момент, просто пользуясь определенным превосходством в информационных ресурсах, западные страны доминируют в информационном поле и навязывают свою точку зрения. Однако, через некоторое время наступит период критического осмысления со стороны общественности. И тогда будет более благоприятная возможность провести продуктивную работу в этом направлении.

– Когда осуществляется блокировка информационных ресурсов, плюс хакерские атаки, то к этому, в общем-то, сложно подготовиться. Потому что чисто по ресурсам и совокупному потенциалу страны Запада, конечно же, обладают превосходством в этом вопросе. Поэтому для российских СМИ и российских информационщиков это – неравный бой. Фактически сегодня они могут работать только на собственную аудиторию и на аудиторию постсоветского пространства. А дальше их возможности даже чисто технически ограничиваются. Но несмотря на это неравенство сил, работу, в любом случае, надо продолжать, чтобы приблизить этап отрезвления со стороны западной общественности, которая рано или поздно начнет ощущать негативный эффект от санкций, от той антироссийской истерии, которую мы сейчас наблюдаем.