Диана Валиева
Дом первого осетинского композитора Бориса Галати по улице Пушкина приоткрыл свои двери лишь на непродолжительное время. Под лучами знойного солнца блестит и переливается памятная табличка, рассказывающая случайному прохожему о выдающемся владельце. Всего нескольких слов достаточно для того, чтобы последовать за тайной великого имени. Войти в распахнутые двери и прикоснуться к эпохе, к красоте, к безусловному гению.
При входе сразу же заряжаешься позитивом от улыбок людей, благодаря которым наследие композитора живет и процветает. Руководители фонда Лиана Гаглойтэ и Андрей Габараев передвигают антикварную мебель, которая принадлежала самому композитору, чтобы лучше передать уникальность дома и его владельца. Навстречу выходит Зарифа Тибилова — жена профессора и выдающегося филолога Николая Габараева, любимая воспитанница Галати. С ее энтузиазма и началась работа по увековечиванию имени первого осетинского композитора, рассказывает ее невестка Лиана Гаглойтэ.
В гостиной глаза разбегаются — очень непросто остановить свой взгляд на чем-то определенном. На старом черном пианино с готическими подсвечниками и барельефом стоит рамка с фотографией хрупкой девушки с длинными черными косами — это Нина Атаева, жена Галати и первый детский стоматолог в Осетии.
Гаглойтэ рассказывает, что в процессе работы, он усаживался на винтовом стуле между фортепиано и фисгармонией, и крутился, поочередно играя на обоих инструментах. Фисгармонию украли в конце 80-х годов, вместе с саблей и ружьем Галати.
По всей комнате висят картины с танцорами в осетинских костюмах, полотна с осетинскими сюжетами и пейзажами. Над пианино висит картина с изображением Галати, который играет на инструменте.
Гаглойтэ вспоминает, что при жизни композитора такой усадьбы не было — только скромный уютный дом из дерева с черепичной крышей. В этом доме и провела свое детство воспитанница Галати Зарифа Тибилова после того, как ее отца — прославленного инженера Георгия Тибилова — арестовали в 1937 году.
"У меня сердце трепещет, когда я вхожу сюда. Столько воспоминаний и эмоций связано с этим домом. Очень много хороших минут в нем прожито. Я все детство здесь провела, здесь моя дочка замуж вышла, свадьбу играли. Мой сын свою жену сюда привел. Нам этот дом и его история очень близки", — признается она.
Колоссальная работа проделана фондом в сохранении наследия Галати, и, самое главное, все их проекты и труды достигают результата. Вот и сейчас организаторы фонда мечтают обустроить дом-музей композитора, чтобы двери были открыты постоянно. Помимо гостиной, сохранилась комната Галати, в которой ничего не стали менять. Это уникальная возможность приоткрыть завесу в ту эпоху и узнать лучше самого композитора и его творчество.
Пока руководители фонда своими силами приводят в порядок первый этаж, второй — подлежит более серьезному ремонту. Племянник музыканта — Андрей Габараев — говорит, что при должном финансировании работы можно закончить за два месяца. Они уже написали письмо президенту Анатолию Бибилову. Лиана добавляет, что в музее всегда рады любым предметам мебели из той эпохи.
"В создании музеев такого рода обычно помогают сами люди. И мы бы тоже были рады помощи. В доме были венские стулья, но, к сожалению, они не сохранились. Может у кого-то найдутся такие же", — сказала Гаглойтэ.
В перерывах беседы Зарифа Георгиевна просит невестку сыграть на фортепиано. Несмотря на то, что инструмент требует дорогостоящей настройки, атмосфера вокруг заставляет замереть и вслушиваться в знакомые мелодии композитора. Чуть позже воспитанница Галати сама начинает петь осетинские песни и казачьи куплеты, которые композитор любил напевать.
"Встань казачка молодая, у плетня. Проводи меня до солнышка в поход". Он каждое утро пел эту песню своей жене Ниночке, когда она провожала его на работу", — вспоминает она.
Зарифа добавляет, что обычно композитор работал до поздней ночи — мог играть до трех часов, а люди вокруг дома собирались и слушали.
"В одну из таких ночей очень настойчиво стали стучать в дверь. Открыли — а там Махарбек Туганов, он называл дядю Борю Аслан-Гиреем. Говорит, терпение кончилось, хватит мучить Нину ночными концертами, ей же на работу с утра, дай ей выспаться. Очень близкими друзьями были", — продолжает Тибилова.
Наследие композитора колоссальное и необходима большая работа над тем, чтобы привести все в порядок.
"Были тут специалисты, говорили, что целой академии не хватит, чтобы разобрать все. Правда сейчас у нас уже четыре аспиранта участвуют в работе, музыкант Лана Алборова активно помогает. Этим летом очень хотим организовать дни открытых дверей в доме-музее, чтобы гости смогли познакомиться с творчеством композитора. Для этого нам необходима помощь, за которой мы обратились к президенту", — рассказывает Гаглойтэ.
К столетию композитора в 1989 году Зарифа Георгиевна добилась встречи с директором Пушкинского дома Дмитрием Лихачевым, который передал ей записи Галати, после чего она выпустила пластинку. Благодаря работе Гаглойтэ и Габараева, Пушкинский дом передал фонду уже около 40 записей.
"Мы всегда будем благодарны им за такой царский подарок. Как говорят они сами, для них Галати — это Глинка и Рубенштейн в одном лице", — добавляет она.
Как верно подметила Зарифа Георгиевна, в доме и сегодня живет музыка Галати. Ее можно услышать в непринужденной речи домочадцев, в эмоциях и тепле, что витают вокруг, когда они рассказывают о композиторе. Гаглойтэ шутит, что судьбой прикована к этому дому и к Борису Галати.
"Как только я вышла замуж, на безымянный палец мне надели обручальное кольцо, которое принадлежало Ниночке. Имя Галати выгравировано на нем", — говорит она.
Без сомнения, имя и наследие великого осетинского композитора должно быть знакомо каждому осетину и всем, кто интересуется историей и культурой Осетии. И потому необходимо, чтобы такие проекты жили и развивались. Музею обязательно помогут. И случайный прохожий, привороженный переливающейся табличкой, не сможет пройти мимо — обязательно войдет в открытые двери. Чтобы прикоснуться к эпохе, к красоте, к безусловному гению.