ЦХИНВАЛ, 9 мая — Sputnik. Это история о четырех братьях, ушедших на фронт Великой Отечественной войны и не нашедших обратного пути. Владимир, Ерга, Газан и Георгий Маргиевы — их жизни, как жизни тысяч других сыновей, братьев и мужей, были положены на алтарь Победы. Сестра их Замира Маргиева была совсем маленькой, когда ушел на фронт старший из ее братьев — Владимир (Тади), затем ушли и остальные.
В селении Тли, где мы жили, я осталась с отцом и матерью. У нас было хозяйство, за которым надо было следить. Отец верил в то, что сыновья вернутся с фронта, что было стимулом для него, чтобы продолжать жить, трудиться.
Старший брат мой Владимир окончил первое Воронежское, а потом и Ленинградское летное училище, он был летчиком-бомбардировщиком. Накануне войны он женился, но пожили они в браке с Тамарой Битиевой всего две недели, потом началась война…
В возрасте 20 лет призвали в армию Ерга Маргиева, на тот момент он учился в Тбилисском военном училище, а Газан в то время служил в армии, откуда и его забрали на фронт. Вслед за своими братьями на войну отправился и четвертый брат Замиры — Георгий. Так в одночасье опустел отчий дом.
В 1941 году у старшего моего брата Тади родилась дочь, он очень радовался ее рождению, в письмах с фронта он просил, чтобы ее назвали Венерой. В 1943 году в военный комиссариат Дзауского района пришло извещение, в котором говорилось, что капитан, летчик-бомбардировщик Владимир Маргиев, отважно сражаясь с немецкими фашистами, погиб под Воронежем. Через какое-то время почтальон принес весть о гибели Ерга.
Горе и печаль окутали нас в свое черное одеяние. Единственное, что еще давало силы жить нам — это надежда на то, что вернутся двое других моих братьев. Отец молился каждый день о том, чтобы они остались живыми. Но война не пощадила никого. Спустя некоторое время пришли похоронные листы и двух других моих братьев. Даже почтальон не решался долгое время сообщить об этом нашей семье. Но такую весть долгое время скрывать невозможно. Так, дом, в котором росли и жили четверо сыновей, мужчин, в одночасье их потерял. Нет большего горя для родителей, чем пережить своих детей, моим родителям это пришлось испытать четыре раза.
Замира Маргиева до сих хранит память о братьях. Она достала из помятого файла фотографии и пожелтевшие газетные вырезки, потрепанную книгу, на страницах которой напечатан рассказ о подвиге братьев Маргиевых. В отдельном пакете у нее сложены некоторые личные вещи героев войны. Разложив на столе фотографии своих братьев, она начала доставать из этого пакета старые платки, она точно помнила, который из них кому принадлежал. Вот этот светлый был Тади, а этот клеточный — Георгия. Эти часы с компасом носил всегда с собой Ерга, а вот и перочинный ножик, принадлежавший Газану…
Все это время Замира не давала воли эмоциям, но прикоснувшись вновь к вещам своих братьев, сдержать слезы она уже не смогла. И даже природа вторила ее душевному состоянию, удивительно, что именно в этот момент за окнами в Цхинвале грянул проливной дождь, еще раз оплакивая горе этой женщины.
